Любовь опаснее меча - [22]

Эхо хохота отразилось от переливающихся разноцветными огнями стен и словно разогнало пугающую тьму. Триан посмотрел на юношей. Эмрис, успокаивая свой вселяющий отвагу смех, показал рукой на вход в тоннель. Триан кивнул и, выставив вперед чадящий факел, шагнул в узкий ход.

Все собрались накануне. Пробирались небольшими группами по ночам, глухими тропами, маскируясь под невинных местных путников, стараясь привлекать как можно меньше внимания — они были на чужой территории, во враждебной их великой вере стране.

Последними, как водится, прибыли представители ближайшего Каталога, с восточного берега Ирландии. Собравшиеся апологеты Алгола нервничали — из ирландского Каталога должен был приехать преемник нынешнего отстоятеля частицы плоти Алгола. День Одухотворения начнется в полдень и отложить его невозможно.

Но глубокой ночью опоздавшие прибыли, объяснив задержку страшной бурей в проливе. Апологеты и их сопровождающие вздохнули с облегчением и, пропев на ночь хвалебный файл Алголу, разошлись отдыхать по удобным подземным покоям.

Лишь отстоятель, проживший шестнадцать лет у «кусочка малого плоти Алгола» не собирался ложиться. Как и его преемник. Проверив все ли в порядке, отшельник провел гостя, будущего служителя святого убежища, наверх, в свою комнату, по убранству которой совершенно нельзя было сказать, что ее хозяин чем-либо отличается от обычного британского монаха.

Отстоятель поставил на стол объемистый кувшин сида — священного напитка алголиан и прочертил над ним в воздухе воображаемую спираль Алвисида. Алвисид среди многих других секретов научил своих учеников его приготовлению. Крепкий эль или вино, или любой другой настой выливался в особую посудину с необыкновенно узким высоким горлом, на горло надевался специальный колпак с длинным тонким носиком-краном и щель на горле замазывалась глиной. Потом сосуд ставили на огонь — через некоторое время из крана текла жидкость, необычайно крепкая и обжигающая, несколько глотков приводили человека в состояние благоговейного восторга, а если выпить побольше, то во сне являлись посланцы Алгола. Алголиане сделали сид ритуальным напитком, всемерно распространяли его среди верующих, но рецепт приготовления держали в строжайшей тайне.

Комната была небольшая, со скудной обстановкой — узкая койка, деревянный, почерневший от времени стол и пара табуретов. Всю стену занимал огромный комод — и никаких украшений на стенах, лишь полагающееся христианскому монаху распятие, для отвода случайных глаз. Небольшое окно было прикрыто деревянной ставней, комнату освещали три толстые сальные свечи в тяжелом костяном подсвечнике. К сиду хозяин достал круг черного хлеба, яйца, лук и шмат копченой оленины — дары из Рэдвэлла. Достал две глиняные кружки, сел напротив преемника. Вздохнул. Плеснул в кружки крепкого священного напитка. Это был его последний вечер в жизни и он знал об этом.

— Тебе привет от почтенного Самиаса, — сказал гость. — Он помнит тебя и желает успеха. Он собирался приехать, но занедужил, да поможет ему Алгол.

— Он меня еще помнит, — грустно усмехнулся отстоятель. — Шестнадцать лет прошло… Совсем наверно старый стал… А как там почтенный Селект?

— Не знаю такого… Может перевели в другой Каталог?

— Может. Только он тоже старый был, видно помер… — Хозяин помолчал и резким движением вбил в себя резко пахнущую бодрящую жидкость. Поморщился, потянулся за луковицей.

Гость тоже выпил. Ему предстояло всю ночь не спать, быть с отшельником. И если тому сегодня не возбранялось принимать сид в любых количествах, то новому отстоятелю плоти Алгола лучше было воздержаться.

— Ну, к делу, — заговорил наконец хозяин, — завтра я умру…

— Так уж и умрешь. Может быть, станешь хэккером, — вежливо возразил гость.

— Нет, — твердо сказал хозяин. — И ты не надейся. Эта частица Алгола самая мощная из всех существующих. Я помню как было в прошлый раз, тогда явился сам Алвисид, координатор Фоор узнал его…

— Верховный Координатор был в прошлый раз здесь? — поразился гость.

— Он и сейчас здесь, долгих лет ему жизни, три дня как прибыл.

Гостю захотелось встать и вытянутся, как стрела — он был в одном помещении с легендарным координатором Фоором, знавшим самого Алвисида!

— Ты не боишься смерти? — вдруг поколебавшись спросил гость. — До завтра осталось недолго…

— Я не боялся смерти никогда, — сказал своим чуть хрипловатым голосом отстоятель. — А завтрашнего дня я жду шестнадцать лет. Завтра я приобщусь к мудрости Алгола и навечно попаду в золотые директории. Ради этого стоило жить.

— А если ты станешь хэккером, то…

— Отстоятель плоти Алгола должен быть готов ко всему, тем более к этому… Я готов.

Да, шестнадцать лет упорного труда — тщательное изучение манускриптов древних времен, трудов по магии и другим наукам, заученные наизусть священные книги христиан и мусульман, не говоря уж о святых директориях, которые он выучил еще в бытность послушника. И завтра решится все — завтра День Одухотворения. Завтра оживет на несколько часов самый сильный священный предмет алголиан — частица плоти Алгола. И отстоятель сгорит в священном экстазе, как и его предшественник шестнадцать лет назад. И ни тени страха не было в сердце его — только счастье и ожидание. Сам Верховный Координатор и еще четыре хэккера приехали сюда, в том числе два главных помощника Великого Фоора. Представители всех шестнадцати Каталогов из дальних стран прибыли на священный праздник в сопровождении особо доверенных телохранителей — контрлбриков, безжалостных убийц и многоопытных разведчиков, умеющих принимать лик любого, хоть благородного рыцаря, хоть басурмана, хоть отвратительного нищего…