Любовь на спор. Дилогия - [29]

Это было похоже на американские горки, я неслась куда-то на огромной скорости и даже не заметила, когда мои руки стали свободными. Только вдруг поняла, что могу обнять, прижать к себе, стиснуть мощные плечи. Царапать гладкую кожу, вцепиться в волосы, притягивая к себе за очередным поцелуем. Упиваться прикосновениями к сильному телу и отдаваться раз за разом, как Костя проникал в меня глубоко, до тягучего, болезненного удовлетворения. Мы стремительно летели в бездну, задыхаясь от жадных поцелуев, стискивая друг друга в объятиях, я умирала от восторга, чувствуя сильные, быстрые движения внутри. Хриплое дыхание сливалось с моими стонами, становившимися все громче, и наконец тугая пружина распрямилась, даря освобождение, теперь уже общее, разделенное на двоих. Последние несколько толчков, и Костя уткнулся мне в шею, тяжело дыша и несильно вздрагивая, пока я выплывала из далекой страны под названием "наслаждение".

Шевелиться не хотелось. Было ужасно приятно расслабленно лежать, чувствуя тяжесть мужского тела, частый перестук его сердца, и смаковать картинки недавно случившегося. Губы то и дело норовили расползтись в довольной улыбке сытой кошки. Только в самой глубине души легонько дергало беспокойство, что я так легко сдалась и позволила Косте связать меня. Дала ему власть над собственным телом, пусть даже в постели и на короткое время. Только вот воспользовался ею Северов к нашему обоюдному удовольствию…

Мой любовник приподнялся на ладонях и внимательно заглянул в лицо.

— В душ? — коротко предложил он, не давая мне завязнуть в мыслительном процессе намертво, как мушка в янтаре.

— Да, пожалуй, — пробормотала я, прислушиваясь к себе и пытаясь понять, соскребу ли себя в кучку, чтобы встать.

Только это не понадобилось. Костя выпрямился и легко подхватил на руки, направившись к нужному помещению. Ладно. Пусть я еще немножко побуду в блаженной видимости заботы, хочет носить меня на руках — пусть носит. Все равно коленки еще подрагивают от слабости. И вообще, я разомлела, мне хорошо, и кажется, я так и усну сейчас под душем… Но нет, не уснула. Так, задремала. Лишь смутно помнила, как меня поставили в ванну, сверху полились теплые струи, приятно освежая тело. Немного удивило, что Костя забрался за мной, и мелькнула беспокойная мысль, что он решил устроить второй раунд. А у меня силы как-то вдруг закончились, да и неделя выдалась напряженной. Но нет, просто обнял, прижал к себе, и так мы и стояли, не говоря друг другу ни слова. Я прислонилась затылком к его груди, прикрыв глаза и ловя губами капли воды, моя ладонь подозрительно естественным жестом легла на его предплечье на талии…

Думать категорически не хотелось, я чувствовала себя слишком расслабленной. Завтра, все завтра. Как возвращались в постель, помню смутно, и спустя недолгое время я уже крепко спала, даже не дождавшись Костю — он ненадолго снова удалился в ванную комнату. Впервые за очень долгое время я ночевала не дома и при этом не испытывала беспокойства или нервозности. Хорошо, что завтра выходной.

Константин, стоя у распахнутого окна, молча курил, глядя на свернувшуюся калачиком женщину на кровати. Странные его обуревали эмоции сегодня. Сначала он планировал просто поиграть, как с другими, не затягивать прелюдию и ограничиться сексом. Костя сам не заметил, как отвлекся еще в процессе шлепанья. Боже, какая нежная, бархатистая у нее кожа на попке. Насколько чувствительная, да и не только там, везде. И чувственная. Очень. У Северова в постели перебывало множество женщин, гораздо опытнее и раскованнее — одна Каро чего стоит, но… Вика не похожа ни на одну из прошлых любовниц. Независимая, гордая, смелая. Даже узнав, кто он такой, не спешила проникаться и падать к ногам с соблазнительной улыбкой "Возьми меня, я твоя навеки". Ей ничего от него не нужно кроме освобождения от проклятья. Которое он сам и наслал. Костя неслышно усмехнулся и покачал головой. Грязная игра, правда. Но по-другому Вика бы не пришла к нему. Нет, не такой у нее характер. И она не доверяет мужчинам, вон как взвилась от простой ролевой игры. Беспомощность, значит, ее пугает…

— Немудрено, если муж мудаком оказался, — еле слышно прошептал Северов.

Еще и глупым мудаком. Кто же таких, как Виктория, бросает. Только потому, что у нее один раз не получилось с ребенком? Осознав, о чем думает, Костя прищурился и мысленно одернул себя. "Ты хотел влюбить ее в себя, а не личным психологом заделаться, помнишь?" Помнил. Но едва увидев тревогу на дне потемневших зеленых глаз маг резко сменил планы "поиграть и трахнуть" на "показать, что это не страшно". В какой момент в самом деле захотелось, чтобы Вика доверилась ему? Северов сам не знал. И почему, черт возьми, сейчас так тянет подойти, лечь рядом, обнять и прижать к себе? Едва слышно фыркнув, Константин затушил окурок, убрал в пепельницу с защитной магией против дыма, и вернулся в постель. Он привык брать то, что считал своим, и делать то, что хотел. Почему бы не воспользоваться положением, не задумываясь, что за эмоции бродят в душе? Вика здесь, в его постели, у них был чумовой секс, и утром Костя определенно планировал повторить. Может и без связывания, но от картинки Виктории, распластанной на кухонном столе, дыхание на несколько мгновений пресеклось.