Любовь на спор. Дилогия - [23]

Ух ты. Это что, интересно, за эмоции такие? Вряд ли ревность, у меня мозги на месте, чтобы прекрасно понимать, что любви с первого взгляда, пардон, с первой ночи, не бывает нигде кроме книг. А может, господин главный маг города просто не любит, когда кто-то зарится на то, что он уже считает своим?

— Когда вы с ним виделись? — потребовал Константин, нависнув надо мной и грозно сдвинув брови.

Я пожала плечами.

— Да на этой неделе. Притащил веник из роз и зазывал подвезти, — зачем-то рассказала я.

Выходило, будто ябедничаю или жалуюсь. Но пусть уж как-нибудь между собой разберутся, не вмешивая меня. Константин помолчал, потом отошел на шаг и поинтересовался, склонив голову:

— И откуда ты знаешь, что Гриша мой брат?

Я ехидно усмехнулась, скрестив руки на груди.

— Так ты мне визитку оставил, а интернетом пользоваться я умею. Сведения о тебе и твоем брате легко можно найти на официальных сайтах.

— Логично, — легко согласился Константин и вернул усмешку. — Потом поговорим. Проходи в центр.

А на мой вопрос он так и не ответил. Ладно, у меня хорошая память, позже вернусь к нему. Я послушно прошла в середину фигуры, вопросительно глянула на Северова.

— Закрой глаза, — скомандовал он и встряхнул кистями.

Ну вот, а я только настроилась, что увижу интересное. Подавив разочарованный вздох, послушно смежила веки. Перечить магу не хотелось, я же не знаю всех их законов. Вдруг это нарушит ритуал.

— Могут появиться неприятные ощущения, но они быстро пройдут, — предупредил Северов, и я кивнула, показав, что услышала.

Наступила тишина. Я напрягла слух, чутко ловя любой звук и сражаясь с любопытством. Шорох, едва слышное бормотание, и воздух стал плотным, вязким, даже дышать тяжело. Грудь словно сдавило, и я неосознанно сжала руки в кулаки, чувствуя, как от напряжения встали дыбом волоски на всем теле. Ухо уловило тихое шипение, потом снова бормотание, и по коже как морозным воздухом повеяло, захотелось зябко передернуть плечами. И вдруг все закончилось, как по щелчку пальцев. И в тишине отчетливо раздался негромкий, тягучий голос Константина:

— Как интерес-сно…

Естественно, под его пристальным взглядом и от услышанного я тут же распахнула глаза и напряглась.

— Что-то не так? — настороженно спросила, тиская сумку и не решаясь двинуться с места.

— Да нет, все так, — он покачал головой. — Ритуал сработал, но такая интересная штука выяснилась. На тебе сильная защита от ментального воздействия и всяких приворотов, и прочей гадости, — "обрадовал" Константин. — Не дилетант ставил. Ты не знаешь, кто твои родители? — резко сменил он тему.

— Понятия не имею, — я пожала плечами. — Тетка не рассказывала, даже когда я спрашивала.

— Хм-м, — Северов прищурился и погладил подбородок, потом выпрямился и решительно произнес. — Потом поговорим. Хватит на сегодня дел, пора заняться более приятными вещами, — и так выразительно посмотрел на меня, что вдоль позвоночника прокатилась горячая змейка мурашек, а внизу живота все стянуло в сладкой судороге.

Ну что, пришла пора отрабатывать договор. Я с независимым видом прошла мимо Северова, краем глаза отметив, что рисунок с пола исчез, как не было. Константин хмыкнул, догнал меня и даже услужливо распахнул дверь кабинета, а его ладонь легла на талию, подтолкнув вперед. Мы поднялись в знакомую спальню, и с каждым шагом сердце билось быстрее, а дыхание учащалось. Волнение нарастало лавиной, грозя погрести под собой и лишить самообладания, и я упорно не поддавалась ему. Близкое присутствие Константина остро ощущалось всей кожей, как будто ее кололи сотни невидимых иголок. Или я надела свитер из натуральной шерсти прямо на голое тело. Что-то в самом деле слишком сильно реагирую на него, не дело. Или просто гормоны играют от долгого воздержания?..

Прерывисто вздохнув, я толкнула приоткрытую дверь спальни и шагнула через порог… И замерла, в замешательстве глядя на кровать. Там, на покрывале, лежали черные шелковые ленты и широкая полоска плотного кружева. Ой. Вроде бы безобидные предметы, не какие-нибудь наручники и плетки, но внутри все перевернулось от предвкушения пополам с беспокойством. Тело залила жаркая тяжесть, а низ живота болезненно потянуло слишком знакомым ощущением.

— Помнишь, ты спрашивала о моих… предпочтениях? — раздался за спиной низкий, пробирающий до дрожи голос Константина, и его рука обвилась вокруг талии, прижимая к сильному телу.

— П-помню, — пробормотала, не в силах отвести взгляд от кровати и предметов на ней.

Около уха раздался тихий, хрипловатый смешок, и горячие пальцы заправили за ухо несколько прядей.

— Вот сейчас и познакомишься с ними, — мурлыкнул Северов, обжигая дыханием шею. — Снимай платье.

И так повелительно сказано, что руки разжались, и сумка упала на пол, ноги едва не подогнулись от внезапной слабости. Почему… почему на меня так действует этот тон? Ведь после развода я не позволяла ни одному мужчине командовать мной. Тут же включались защитные механизмы… Сглотнув сухим горлом, я только открыла рот, чтобы сказать, что молния сзади, и пока Северов меня обнимает, мне ее не расстегнуть, как Костя отстранился, и я услышала тихий шелест. Широкие ладони легли на плечи, стягивая тонкий трикотаж, и лицу неожиданно стало жарко от прилившей крови. Ну и с чего я вздумала смущаться-то, учитывая, что Константин уже все видел и не только видел? Платье скользнуло по телу и упало на пол, оставляя меня лишь в нижнем белье, и тут же ладони Северова медленно провели вниз, оставляя за собой след из щекочущих мурашек. Захотелось прогнуться, откинуть голову, подставляясь под ласкающие руки…