Любовь на кровавых алмазах - [72]

– Ты на до мной издеваешься? Какое вознаграждение?

– С чего это, мне над тобой издеваться? Я серьезен как ни когда.

– Я не хочу иметь ни чего общего с этими деньгами! Пойми ты на конец! На моих глазах убили человека, а сейчас гоняют точно зайца. И пусть гоняют по другому поводу. Но все началось с этих проклятых денег.

– А как отнеслась твоя подруга, к тому, что ты решила вернуть мне деньги?

Его вопрос, по началу не вызвал у меня подозрений.

– Ни как, ей идея не показалась столь привлекательной. Но решать все равно не ей. Она где-то отсиживается, любовь крутит. А мне за двоих отдувайся. Нет уж, дудки.

Меня так переполняла злость на Каринку, что я не сразу сообразила, что ору на Тимура, хотя злилась вовсе не на него.

– Прости, ты тут совсем не причём, это я, нервы, у меня короче.

Я замолчала, не зная, что ещё добавить.

– А давно ты с ней знакома?

– Мы учились вместе в школе. Потом, правда, пути наши разошлись на пару лет, но сейчас у нас опять полное взаимопонимание.

– Ясно.

Что ему ясно, я так и не поняла.

– А почему ты спросил? – Додумалась уточнить я.

– Просто стало интересно.

Как-то странно отмахнулся он.

Ну вот, опять, полная лажа. Уже второй человек за вечер, спрашивает, про мою дружбу с Кариной. Не к добру это.

Ладно, с этим потом разберемся, сейчас нужно убраться отсюда подальше, что-то у меня предчувствие не хорошее.

Мы почти достигли парковки, как что-то просвистело совсем рядом с моим ухом. Меня качнуло в сторону. Тимур подхватил меня, и поволок обратно в парк, на ходу доставая мобильник, и матерясь вовсю, стал кому-то, что-то объяснять. Бежать на высоченных каблуках дело скажу я вам, довольно затруднительное. Тимур вскоре тоже это понял. Всучив мне в руки коробку, кофр он перекинут через плечо, схватил меня на руки и кинулся в сторону трансформаторной будки. Она это единственное сооружение, оставшиеся стоять в прежнем виде, еще с незапамятных времен.

– О чёрт!

Выругался он, взглянув на меня, и припустился бежать, ещё быстрее. Дверь в будке была сорвана с петель, и мы свободно в ней укрылись. Тимур посадил меня на старый ящик, в самом углу, а сам кинулся к двери. Мне показалось, или в его руке действительно мелькнул пистолет? Я уже не смогла в этом разобраться, потеряв сознание.

Открыть глаза было так трудно, веки бут-то свинцом налились. С губами тоже было не ахти, они потрескались, и сильно пересохли. Хотелось безумно пить. Я попробовала пошевелить руками, и тут же застонала от острой боли.

– Она, кажется, пришла в себя.

Услышала я голос брата, доносившийся до меня словно гулкое эхо.

– Давно пара бы уже. Она без сознания уже почти сутки.

А это уже встревоженный голос Тимура. Постойте, сутки? Какие ещё сутки? Мы зашли в будку, а оказывается, прошли уже сутки. Надо срочно прояснить ситуацию, но открыть глаза, по-прежнему не получалось.

– Тим, ты бы отдохнул? Все сутки не отходишь от неё. Ты бы пошёл, кофе хотя бы выпил, я с ней побуду. Мне то ты, надеюсь еще доверяешь мою систру?

– О чем ты брат? Но я лучше дождусь, когда она придёт в себя.

– Ну как хочешь.

И они замолчали. Я пыталась изо всех сил открыть глаза, и попросить пить. Бог видно услышал мои молитвы, к моим губам прикоснулось что-то холодно-мокрое. Я с трудом пошевелила губами пытаясь утолить жажду. Наконец-то мне удалось открыть глаза. Первый кого я увидела, был Тимур. Лёгкая щетина на щеках, осунувшиеся лицо, и такие грустные глаза, что у меня защемило сердце.

– Ты очнулась! Девочка моя.

Он наклонился к моему лицу, жадно осматривая взглядом.

– Ну, на конец-то, Ники ну и напугала ты нас.

Я посмотрела на брата. В том же смокинге, только, с не большими изменениям. Рубашка расстегнута, галстук отсутствовал вообще, а пиджак слегка помят. Физиономия не лучше чем у Тимура.

– Привет.

Голос свой, я сперва, даже не узнала, какие-то не связные звуки.

– Ты не говори, побереги силы.

столько заботы в голосе, а еще я уловила сильное волнение. Я вопросительно посмотрела на брата, а он отвел взгляд.

– Ты потеряла много крови, но все обошлось. Пуля прошла на вылет, не задев жизненно важных органов.

Тихо так сказал Вадим, не поднимая глаз.

Глаза у меня чуть из орбит не вылетели. Пуля? Какая ещё пуля? Пришла медсестра сделала мне укол, и вскоре я опять заснула.

Две недели я пролежала в больнице, в палате интенсивной терапии. Возле моей двери всегда дежурили по двое охранников. Один из агентства брата, второй от Тимура. Меня одну тоже, надолго не оставляли. Брата сменял либо Тимур, либо Денис. Карина ни разу меня не навестила, хотя пару раз звонила. Общие фразы как себя чувствую и так далее, разговоры с ней длились не больше пяти минут. Приехать она не могла, так как находилась где-то за городом, и добираться оттуда, не на чем, а машину она водить не умела. И, принципиально не хотела даже учиться. Хотя права у нее имелись, я как-то попросила Вадима помочь. И вот теперь имея права, он отказывалась, сама садится за руль. Считала, что это привилегия мужчин, а она как истинная леди, должна ездить с шофёром. Я на неё не обижалась, тем более вид у меня не для гостей. В особенности не для красавиц, чтоб у меня не развился комплекс неполноценности. Рана у меня была не смертельная, и как говорили врачи, заживает как на собаке. Правда, тугую повязку на плечо наложили. Тимур так и не рассказал, что же произошло в парке. Сослался, что мне вредно нервничать, и пообещал, что как только меня выпишут, он все мне расскажет в деталях. Я не настаивала, уже поняв, что это бесполезно. Вадим тоже мне ни чего не объяснил, его оправдывало, то, что его с нами не было. А вот Денис, меня порадовал. Правда, всех деталей он не знал, но предположение у него имелось. Мы сидели с ним пив кофе и решили, поразмышлять. Прокрутив в голове события того вечера, я задумалась.