Любовь на кровавых алмазах - [44]

– А что со мной будет? Я же честно ответила на ваши вопросы?

Взмолилась я.

– Я боюсь.

– Ты деточка не бойся, у меня к тебе еще остались вопросы, просто мне, нужно отлучится по делам, а тебе тут посидеть какое-то время, не скучай.

И с этими словами покинул гараж. А мне за чем-то надели на голову мешок. Потом шаги, скрип двери, скрежет засова, звук удаляющихся шагов и тишина. И что мне теперь делать? Видеть я не могу, мешок мешает. Руки и ноги связанны. И ни одна живая душа не знает где я. Ситуация хуже не придумаешь, да тут хоть оборись ни кто не услышит. Не знаю, сколько я так просидела, перебирая в голове все варианты своего не завидного будущего, и видно задремала. Мое внимание привлек, странный звук, напоминающий скрежет по металлу, хотя может, я ошибаюсь. Звук стих, сменившись на тихие шаги, как будто кто-то осторожно подкрадывался. Правда говорят, лиши человека зрения, у него обостряется все остальные чувства, как в моём случае обострился слух. Я напряглась, на всякий случай втянула голову в плечи, и стала ждать от судьбы самого худшего. Кто-то осторожно провёл по моему плечу, я вздрогнула всем телом, сердце забилось сильнее потом и вовсе переместилось в пятки. Мешок на моей голове шевельнулся, кто-то снимал его с меня. Я на всякий случай зажмурилась, и приготовилась орать, во все горло. Но что-то неуловимо знакомое пронеслось совсем рядом, запах! Конечно запах, я его ни с каким другим не спутала бы. Это был Тимур, больше не кому. Я тут же открыла глаза и увидела его испуганное лицо.

– Это ты?

Боже, какая же я дура, что я несу.

– Чёрт, убью сволочь. Ты как? Сильно больно? Потерпи немного, я сейчас тебя развяжу.

Выражение лица у Тимура менялось от нежности до ненависти. Он развязал мне руки, и они плетьми упали по швам, от долгого и не удобного положения, да еще в связанном виде, совсем меня не слушались. Он уже принялся за ноги, а я возьми да брякни.

– А ты тут откуда?

Видно мне последние мозги отбили.

Он замер, но уже через секунду продолжил развязывать мои ноги. Справившись с веревками, он посмотрел на меня таким пронизывающим и в тоже время странным взглядом. Я попыталась встать, и рухнула, прям в объятья Тимура. Он подхватил меня, прижал к себе мертвой хваткой. Поцеловал в макушку, парика я к этому времени уже лишилась, и вдруг замер. Заглянул мне в лицо, а я испугалась его взгляда, взгляда хищника чующего опасность.

– Маленькая моя прости меня! Это моя вина, я должен был раньше, … прости.

Целуя меня, бормотал Тимур, а я разревелась.

– Надо нам от сюда выбираться. Идти сможешь?

Вопрос видно был риторический. Потому что уже поднял меня на руки и пошел к выходу. Уткнувшись в его шею мне было так спокойно, это стресс, и травма головы. Это были мои последние мысли, и я отключилась.

Запах ароматного кофе щекотал ноздри, и так манил, что я радостно открыла глаза. Я вертела головой по сторонам, и не могла понять, я что, еще сплю? Или я просто попала в сказку, не хватает только принца. Я лежала на огромной кровати с балдахином. На окнах тяжелые портьерные шторы, сейчас были плотно зашторены напротив кровати настоящий камин, в нем так ласково потрескивали поленья. Дорогое постельное белье, на прикроватных тумбочках горели свечи, в комнате царил полумрак. Тут у меня в голове промелькнула странная мысль, я откинула одеяло, и облегченно выдохнула. Я была одета, пусть не совсем в свое, но одета. Взглянув на дверь, я увидела Тимура, он стоял, привалившись плечом к дверному косяку, скрестив на груди руки, и с интересом меня разглядывал. Я смущенно потупила глазки, надула губки и тут же поморщилась от боли. В голове сразу всплыло воспоминание, взлет руки и удар. Я не произвольно коснулась рукой разбитой губы. Тимур, отлепился от двери, и устроился рядом со мной на кровати. Погладил по волосам. Посмотрел прямо в глаза.

– Голова сильно болит?

– Да не очень, терпеть можно.

Попыталась отшутится я.

– Губа заживет, синяки тоже ненадолго.

О боже синяки? Как я должно быть сейчас выгляжу. С разбитой губой, с фингалом под глазом да с огромной шишкой на голове. Мне сразу захотелось провалиться сквозь землю, я уткнулась лицом в свои ладони. Тимур как видно, что-то почувствовал, притянул меня к себе, нежно обняв, поглаживал по спине и бормоча, что-то приятное мне в волосы. Просидев в таком положении, минут пять, Тимур слегка отодвинулся.

– Ну что? Кофе в постель?

Улыбаясь, спросил он.

– Можно, но лучше в чашечке?

Попыталась пошутить я, его улыбка стала шире.

– Ну, тогда пойдем на кухню пить кофе, по вечерам он у меня особенно хорошо получается.

Веселился Тимур, я по не многу успокоилась. Мы сидели на кухне, пили кофе, болтали о всяких пустяках. Со стороны мы напоминали семейную пару со стажем. Из нашей милой болтовни, я узнала: что нахожусь я в гостях у моего спасителя, так как его дом был ближе, а я была без сознания, и поинтересоваться моим мнением не представлялось возможным. Приезжал врач, осмотрел мою голову, сделав снимок, на портативном рентгеновском аппарате. Выявил сотрясение мозга, прописал покой, обработав разбитую губу и сделав успокоительный укол, отбыл восвояси. Я проспала почти до десяти вечера, а Тимур за это время успел сообщить Вадиму, о происшествии, навести справки о гараже, где со мной беседовал Саид. Карину он тоже поставил в известность. Что со мной все хорошо, жива, мол но не совсем здорова. Та требовала позвать меня к телефону, немедленно привезти меня домой, в случаи невыполнения его требований, грозилась сама приехать. В общем, проявляла бурную деятельность. Но Тимур напомнил, что в моем бедственном положении есть ее вина, и по этому, нам с ней не мешало бы побыть на расстоянии друг от друга. Каринка еще по возмущалась, так для порядку, но согласилась. И вот сейчас, когда я уже смирилась, что мне ни чего не грозит, и на мою честь ни кто не покуситься, и ни каких подвохов от судьбы уже не ждала, он меня и огорошил: