Любовь на грани - [18]

— Не может быть, — я вскочила с места и начала бегать по дому, быстро собираясь в салон. Нужно привести себя в порядок, да и о празднике Борис должен же был заранее предупредить, но куда там, все в последнюю минуту.

***

Водитель за мной заехал в семь вечера, я уже была готова к выходу в «свет». Черное платье неплотно облегало фигуру, но при этом подчеркивало все изгибы тела. Туфли на шпильке и распущенные ниспадающие по спине длинные волосы. Минимум макияжа. Я так выгляжу немного моложе своих лет. А вот Борис на фоне меня выглядит очень взрослым, у нас двадцать лет разница в возрасте. Поэтому я люблю делать на этом акцент, люблю его этим постоянно задевать и намекать на свой возраст, хотя знаю, что его трудно задеть. Его совсем не мучает совесть из-за того, что я вышла за него замуж по принуждению моего родителя.

Я села в машину, и она, набирая скорость, плавно заскользила по асфальту столицы. Мои мысли понесли меня с той же монотонностью в прошлое.

Шесть лет назад:

— Пап, но он же старик, он мне в отцы годится! — кричала я на отца, который был хмур и бледен.

Мама вообще с двумя близнецами ушла в другую комнату.

— Дочка, я знаю, но тут уж ничего не поделаешь, я бы с радостью спрятал тебя от этого… — он замолчал, но видимо, так и не смог подобрать правильные слова, — Царя. Но уже поздно.

Я смотрела на него и не могла поверить в услышанное, мы же живем в двадцать первом веке, откуда такие замашки?

— Дочь, ну прости меня, ну поверь, я бы… — он начал повторяться.

— Я не пойду за него замуж, — твердо сказала я. — И вообще, я люблю Максима, и…

Меня обдало холодом, я так и не съездила к нему в больницу. Меня надежно стерегли, но все же надо было найти выход. О том, что Максим жив, мне сказал отец, полушепотом, чтобы никто не слышал, потому что мою истерику слышала вся наша многоэтажка.

— О нем можешь забыть, — сказал мне отец, — парень и так чудом спасся, боюсь, в следующий раз ему так не повезет.

У меня вспотели ладошки и на затылке зашевелились волосы.

— Что значит, не повезет? — не поняла я его ответа.

— Ты думаешь, кто эти бравые ребята были? — посмотрел он на меня.

А я на него.

«Откуда он это знает», — подумала я.

Стою, молчу, сопя себе под нос.

— У нас нет выбора, — обреченно проговорил отец. — Дочка, Полина, если ты не согласишься, он нас всех погубит, он и так подмял пол-Москвы под себя. Я разорюсь, если ты не согласишься. А может, и еще чего хуже, — папа опять замолчал, предоставляя мне возможность додумать, что может быть хуже.

Мне не верилось во все происходящее до того момента, когда отец встал передо мной на колени.

— Полина…

И здесь мои нервы не выдержали родительской атаки, я расплакалась и бросилась к папе в объятия.

— Папа, ну как же я с ним? — сквозь всхлипы и рыдания проговорила я.

Он меня погладил по волосам и успокаивающе прошептал на ухо: — Он, если все пройдет гладко, поймет, что ты для него юна, и отпустит тебя.

Я подпрыгнула на сидении.

— Полина Михайловна, простите, — проговорил водитель, — опять дорогу переделывают, не заметил.

— Ничего, Никита, все нормально, — ответила я ему.

А у самой так паршиво на душе стало. С тех пор прошло шесть лет, а Борис меня так и не отпустил. Я даже хожу в церковь и прошу Бога, чтобы он меня разлюбил, а то, что он любит, я вижу, вижу это в его горящих безумным огнем желания глазах каждый раз, как только я попадаю в его поле зрения, и каждый раз понимаю, что это навсегда.

— Приехали, — сообщил Никита.

Вот смотрю на него и понимаю, что возраста мы одного, но я чувствую себя старухой по отношению к этому парню.

— Спасибо, — взяла клатч, достала оттуда зеркальце, поправила волосы и посмотрела, все ли в порядке.

Неожиданно дверь авто открылась, и передо мной предстала физиономия мужа.

— Привет, дорогая, ты как раз вовремя, — он подает руку, я берусь за нее и ступаю на землю, он склоняется ко мне, и я чувствую его запах, от которого мне делается муторно. — Рад тебя видеть, — шепчет на ухо и целует в шею.

Его влажные губы оставляют мокрый след. Брр, за шесть лет я так и не привыкла к нему.

— И я тебе рада, — цепляю на губы искусственную улыбку и целую его в щеку.

Борис подставляет мне согнутую в локте руку, и я, принимая ее, следую за ним. Не могу понять, почему во мне крепнет чувство тревоги? А может, это просто волнение, ведь уже давно не была на таких мероприятиях.

Ресторан «Прага» был великолепен снаружи, а внутри так и вообще поражал своим интерьером, я будто оказалась посреди одной из улиц одноименного города. И самое главное, столько людей, я не привыкла к такому скопищу народа.

— Борис Сергеевич, — окликнул его администратор у стойки ресепшн.

А я в этот момент почувствовала, как в воздухе застыли голоса людей, и было слышно только их дыхание. Взгляды прожигали спину, и я себя чувствовала настолько дискомфортно, что невольно прижалась ближе к мужу. Но это не помогло, мне жгло затылок, я обернулась. Все лица были повернуты к нам, и у каждого в глазах столько презрения и в то же время любопытства, но мне казалось, что это не то, не эти взгляды я чувствую. Ищу глазами в толпе…

— Полина, не волнуйся так, — одергивает меня Борис.