Любовь как преступление. Книга 1 - [26]

Кархадан оцепенел на своем стуле, точно каменная статуя, с выпрямленной спиной и совершенно невозможным выражением на лице. Будто хищник, учуявший дичь. Его пальцы так сильно сжали вилку и нож, что костяшки побелели, а плотно сжатые губы превратились в узкую полоску. Лишь стальные звезды зрачков сияли на этом бледном лице.

— В чем дело? — еле выдавила я из себя, готовясь при первых признаках опасности срываться и бежать.

Он сморгнул, тело его внезапно вздрогнуло, а потом расслабилось, будто сбрасывая наваждение. Голубые зрачки приняли свой обычный размер, а сквозь губы прорвался вздох облегчения.

— Простите, давно не видел, — произнес он таким обезоруживающим тоном, что я тоже невольно расслабилась.

— Что не видели?

— Даханни…

Я невольно сглотнула.

— Вас срочно нужно обучить всем нашим правилам и обычаям, — пробормотал он, возвращаясь к трапезе, — вы ведь даже понятия не имеете, какое искушение представляете собой. Любой даханн может предъявить на вас права… и нет никого, кто стал бы отстаивать ваши интересы.

— Так уж и любой, — не поверила я. — Вы же говорили, что только высшие чины имеют право на это. Эрзуны там… тогуны…

— Это так, — он согласно кивнул, — но обычно за выполнением этого правила следит клан даханни. Именно он отсеивает недостойных кандидатов, не подходящих по каким бы то ни было причинам. А у вас пока нет ни своего клана, ни покровителя. Но не переживайте, — успокоил он, заметив, как я сразу поскучнела, — я тут кое-что вспомнил, полистал старые хроники…

Поймав мой изумленный взгляд, Кархадан с улыбкой пояснил:

— История это моя слабость. Вы ешьте, ешьте.====

Я вернулась к ароматному жаркому. Странное дело, в тарелке вроде лежало мясо, но опознать его я так и не смогла. Сначала думала, что это свинина или телятина — обычные продукты на материке. Но стоило лишь попробовать, как я поняла, что ошибалась. Мясо было постным, мягким и очень нежным. Вроде курицы или кролика, но не они, это точно. До этого все блюда, которые я здесь пробовала, были вполне узнаваемы, но это…

Любопытство оказалось слишком большим, чтобы я смолчала.

— Эйр Кархадан?

— Слушаю вас, эйрина Димантис.

— Я не узнаю это блюдо…

Я указала взглядом себе в тарелку.

Он оживился.

— Вам не нравится?

— Нет, что вы, просто очень необычно. Это же не свинина? И не говядина? Что это?

— Нутрия.

Я нахмурилась и с сомнением потыкала вилкой в мягкий кусочек, политый сверху белым соусом. Такого зверя я не знала.

— Нутрия? Никогда не слышала о таком. Как она выглядела… при жизни?

Дазган расхохотался.

— Простите, эйрина, — заявил он, с трудом справляясь со своим смехом, — все время забываю, что вас воспитывали на материке. В королевстве нет нутрий, я это помню, но не переживайте. Я же обещал вам прогулку? Вот и удовлетворю ваше любопытство.

— А разговор? Вы хотели что-то обсудить?

— Я и сейчас хочу. Вернее, считаю нужным.

Эта фраза прозвучала столь двусмысленно, что у меня вновь заалели щеки и я стыдливо опустила взгляд.

До конца обеда ни один из нас не произнес ни слова.

Вслед за Кархаданом, я поднялась на палубу юта и на мгновение зажмурилась — столь невероятна была открывающаяся картина.

Высоко над головой простиралось бесконечное прозрачное небо, пронизанное слепящими солнечными лучами, а вокруг, насколько хватало глаз, нес свои глубокие темные воды могучий океан. Под ногами чувствовалось ритмичное движение огромного зверя, называемого кораблем. За бортом взлетали и осыпались брызгами тяжелые волны, сухо пощелкивали снасти, свежий ветер наполнял багровые паруса, гнал вперёд, играл в натянутых вантах.

Как дочь моряка, вернее, если быть более точным, как воспитанная в семье моряка, я имела вполне четкое представление о парусных судах и легко могла отличить бак от юта, а форштевень от бушприта. Но такого, как здесь, я еще не встречала.

Этот небольшой трёхмачтовый корабль с полным парусным вооружением и двумя орудийными палубами, подавлял своим величием и грозным внешним видом. Все мачты и реи были выкрашены в глубокий цвет антрацита, зато паруса гордо рдели под ярким солнцем, багровыми отблесками отражаясь в морской воде, а на самом верху бизань-мачты трепетал белоснежный флаг с незнакомыми черными символами. Вчера я даже не глянула на это великолепие, слишком уж ошеломила меня открывающаяся перспектива. Но сейчас, стоя на юте рядом с дазганом, я не могла сдержать возглас восхищения.

Он облокатился на поручни и, не скрываясь, наблюдал за мной. Его глаза загадочно блестели, а я буквально упивалась свободой, соленым воздухом, наполняющим мою грудь, даже влажными порывами ветра, треплющими мои косы. Фрегат казался мне летящей по волнам огромной, фантастической птицей с багровыми крыльями.

— Так о чем вы хотели поговорить? — спросила я, когда первый восторг понемногу схлынул.

— О вашей возможной родословной. Я тут припомнил события двадцатипятилетней давности.

Он коротко вздохнул и снова уставился на морской простор.

— В то время эрзун Нистралии взял в жены дочь эрзуна из Асторгрейна, соединив два рода. По нашим законам, когда даханни переходит в дом мужа, она дает его рейну свое родовое имя. Объединенный Асторгрейн довольно быстро завоевал популярность при императорском дворе, молодая даханни сверкала лучшими нарядами, а ее муж получил выгодный фрахт и организовал целую флотилию из семнадцати торговых кораблей. Когда выяснилось, что даханни ждет ребенка, ее тут же укрыли на самом неприступном острове рейна, где-то в восточных водах. Но кто-то выдал секрет его расположения. Однажды ночью крепость острова была атакована со стороны моря. Нападающие хорошо подготовились и буквально за пару часов сломили сопротивление защитников. Пока передали призыв о помощи, пока эта помощь пришла — прошло слишком много времени. Даханни и ее новорожденная дочь исчезли, а крепость была разрушена буквально до основания. В живых не осталось никого, кто мог бы назвать имена похитителей.