Любовь к жизни. Рассказы - [93]

– А если я выиграю?

– Если вы выиграете? Ха-ха! Да никогда вы не выиграете!

Она расхохоталась. Ее смех действовал на Джэка Харрингтона самым раздражающим образом, но все же он должен был признать, что даже злой ее смех чудесно ласкает ухо.

Джэк Харрингтон не был исключением и давно привык к такому отношению Джой Молино. Не только его одного – она заставляла страдать всех своих поклонников. В подобные минуты она была прелестна; в подобные минуты, словно цветок, раскрывался ее рот. От острых поцелуев, от страстных укусов мороза нежно розовело лицо, а глаза зажигались тем несравненным прекрасным огнем, какой составляет неотъемлемую особенность женщин.

– Ну а если я выиграю? – настойчиво повторил Харрингтон.

Джой Молино перевела взгляд с собаки на человека и обратно.

– Что скажешь, Волчий Клык? Если Джэк Харрингтон окажется сильным и добьется своего, выйдем ли мы с тобой замуж за него? Твое мнение, Волчий Клык?

Волчий Клык весь насторожился и зарычал.

– Однако очень холодно! – вдруг с чисто женской непоследовательностью сказала Джой Молино.

Она поднялась с места и стала приводить в порядок свою собачью запряжку.

Джэк Харрингтон продолжал с бессмысленным видом смотреть на нее. Уже с самого начала их знакомства он в присутствии девушки как-то глупел, но, с другой стороны, то же знакомство прибавило ему терпения.

– Эй, Волчий Клык, вперед! – крикнула Джой Молино, вскакивая в сани.

Собаки тронулись с места и понеслись по направлению к Сороковой Миле. Харрингтон, не сходя с места, искоса, но внимательно следил за девушкой. Там, где путь раздваивался и уходил на форт Кудахи, Джой Молино на время остановила собак и затем повернула назад.

– Эй вы, лентяй! – воскликнула она. – Одно слово: лентяй. Волчий Клык, скажи ему следующее: если он выиграет, я – его жена!

В самом скором времени вся Сороковая Миля знала про готовящийся поединок между Луи Савуа и Джэком Харрингтоном. Стали держать пари и загадывать на разные лады, кто выиграет и на ком остановится выбор Джой Молино. Точно весь городок разделился на две части, и каждая часть мечтала отстоять своего любимца. Началась борьба из-за лучших собак, которые должны были иметь огромное значение для исхода поединка. Кроме того, что соперники стремились обладать любимой женщиной, ими еще владела мысль о золотых рудниках, оцениваемых по меньшей мере в миллион долларов.

Как только распространился слух о том, что Мак-Кармак открыл золотые россыпи, почти вся округа, за исключением отдельных лиц, таких как Джэк Харрингтон и Луи Савуа, работавших на западе, двинулась вверх по Юкону. Оленьи пастбища и небольшие речки расхватывались самым беспорядочным образом и случайно.

Так же случайно было занято одно из богатейших золотом мест – Эльдорадо.

Олаф Нельсон отмерил себе пятьсот футов, поставил должный знак, набил колышки – и исчез. В то время ближайшее явочное отделение находилось в полицейском помещении в форте Кудахи, который лежал напротив Сороковой Мили, по другую сторону реки. Как только зародились легендарные слухи про Эльдорадо, стало известно, что Олаф Нельсон захватил часть земли на Нижнем Юконе. Олафа Нельсона не было на месте, и никто не знал, где он.

Вот почему сотни золотоискателей с нескрываемой жадностью глядели на участок, принадлежащий пропавшему без вести счастливчику. Но ввиду того что еще не истек шестидесятидневный срок, никто не имел права посягать на собственность Олафа Нельсона. Вся округа знала о таинственном исчезновении Нельсона. А несколько десятков людей уже делали все необходимые приготовления, чтобы по истечении срока, как говорится, сорваться с места и устремиться по направлению форта Кудахи.

Но жители Сороковой Мили, в общем, относились ко всему этому очень спокойно. Городок отдал всю свою энергию на то, чтобы снабдить всем необходимым Джэка Харрингтона и Луи Савуа. До явочного отделения было сто миль, и все полагали, что оба соперника должны четыре раза менять в пути собак. Конечно, последняя смена собак должна иметь решающее значение, вот почему оба состязающихся наибольшее внимание уделяли тому, чтобы обеспечить себя лучшими собаками для последних двадцати пяти миль. Благодаря всему этому цены на собак достигли небывалой высоты.

И тут-то все подумали о Джой Молино. Мало того, что она являлась чуть ли не единственной причиной этой истории, она обладала еще лучшими собаками на протяжении от Чилкута до Берингова моря. В качестве передовой собаки Волчий Клык не имел себе подобных, и, безусловно, тот счастливец, который имел бы в своей запряжке Волчьего Клыка, мог быть наполовину уверенным в победе. Нечего говорить о том, что Джой положительно замучили просьбами, но она оставалась непоколебима и ни за что не хотела расставаться с любимой собакой. Для обоих лагерей оставалось утешением, что никто из конкурентов не воспользуется ею.

В общем, мужчина создан так, что совершенно не в состоянии проникнуться психологией женского изощренного ума. Это относится одинаково к мужчинам, живущим замкнутой или же открытой жизнью. То же самое случилось и с мужчинами Сороковой Мили. Они были слишком просты для того, чтобы проникнуть в тайные хитрые замыслы Джой Молино; они и признавались впоследствии, что так до конца и не поняли загадочной натуры этой женщины, которая родилась и выросла при свете северного сияния и отец которой жил здесь и вел крупную торговлю мехами задолго до того, как позднейшие обитатели Сороковой Мили задумали путешествие на Север. Но, конечно, все это не оказало на Джой никакого влияния и нисколько не лишило ее специфических женских качеств. Мужчины отчасти понимали, что она играет ими, но смысл и глубина игры были скрыты от них. Они видели лишь часть раскрытых карт, но главный свой козырь Джой Молино показала лишь в самом конце игры, вот почему мужчины чуть ли не до самого последнего момента обретались в состоянии приятного ослепления.