Любовь к жизни. Рассказы - [80]

Он боролся теперь за свою жизнь с необычайным бешенством и представлял собой центр, вокруг которого вертелись и скакали осатаневшие люди и собаки. Его левая кисть схватила за загривок одного волкодава, в то время как вся рука по локоть крепко обняла шею Лаусона. Каждое движение собаки усиливало беспомощное положение матроса. Правая рука Джана впилась в рыжие кудри Билла, которые теребила безо всякого сожаления. Но всех сильнее страдал мистер Тэйлор, который без движения лежал под этой живой и подвижной грудой тел.

Это была настоящая мертвая хватка, потому что безумие придало Джану невероятные силы. Но вдруг, безо всякого, казалось бы, основания, Джан ослабил напряжение всех своих мускулов и преспокойно перевернулся на спину. Его противники слегка отодвинулись в сторону, несколько смущенные и неспособные сразу разобраться в том, что происходит. Джан злобно усмехнулся, глядя на них.

– Ну вот, друзья мои! – начал он, по-прежнему усмехаясь. – Вы предложили мне быть вежливым. Я подумал и решил быть вежливым. Итак, что вы намерены делать теперь со мной?

– Вот и прекрасно, Джан! – ответил Рыжий Билл. – Но не волнуйтесь: все устроится как нельзя лучше. Я все время понимал, что вы рано или поздно одумаетесь. Повторяю, не волнуйтесь: мы проделаем все, что надо, самым точным и аккуратным образом.

– Проделаете все, что надо? А что надо?

– А надо повесить! И вы должны поблагодарить вашу счастливую звезду за то, что она послала вам такого ловкого вешальщика, как я. Я прекрасно знаю свое дело. Мне уже неоднократно приходилось проделывать это в Штатах, и могу без лести сказать, что знаю это дело до точки!

– Кого же вы это хотите повесить? Меня, что ли?

– Ну конечно, вас!

– Что такое? Ха-ха! Нет, вы послушайте только, что этот дурак говорит! Послушай, Билл, дай мне руку, я встану на ноги, и пусть этот человек меня повесит.

Он не торопясь поднялся на ноги и оглянулся вокруг.

– Господи Боже мой, вы послушайте только, что говорит этот человек! Он хочет ни больше ни меньше, как повесить меня! Хо-хо-хо! Нет, голубчик, меня это не устраивает!

– Ишь ты, шваб![55] – насмешливо произнес Лаусон. – Я думаю, что тебе это не понравится! Тоже сказал! – И с этими словами он отрезал длинный ремень от саней и со зловещим видом начал связывать узел. – Разрешите довести до вашего сведения, что сегодня будет заседать суд Линча.

– Постойте, постойте, не торопитесь! – Джан решительно отступил назад от готовящейся для него петли. – Я имею кое о чем порасспросить вас и сделать вам несколько предложений. Эй, Кентукки, что вы знаете насчет суда Линча?

– Да, сэр, я знаю кое-что о суде Линча. Этот институт учрежден порядочными людьми и джентльменами и представляет собой весьма уважаемое и старое учреждение. Видите, всякий там подкуп может иметь место в коронном суде, но суд Линча всегда судит верно, честно и без задержек. И главное – нелицеприятно! Вот это самое главное! Законников можно купить и продать, но в этой просвещенной стране закон и справедливость свободны как воздух, которым мы дышим, сильны как спирт, который мы пьем, и скоры как…

– Да перестаньте болтать! – перебил Лаусон эту замечательную речь. – Давайте разузнаем, чего этот босяк хочет.

– Ладно, Кентукки! – не обращая внимания на слова Лаусона, сказал Джан. – Теперь разъясните мне следующее: если человек убивает другого человека, то суд Линча может приговорить его к повешению?

– Если, сэр, все улики против него, то можно повесить!

– Ну а в нашем деле улики эти так велики, что их хватит на повешение доброй дюжины молодцов! – вставил Рыжий Билл. – Вот что, Джан!

– А вас, Билл, я еще не спрашиваю! Ваш черед придет, и тогда мы поговорим с вами. Я должен этого Кентукки еще кое о чем расспросить. Ну а если суд Линча не приговаривает преступника к повешению, что тогда?

– Если суд Линча не приговаривает человека к повешению – значит, человек этот может считать себя совершенно свободным, а руки свои – чистыми от крови. А затем, сэр, наша великая и славная конституция говорит следующее: два раза по одному и тому же делу нельзя привлекать человека и держать его под угрозой смертной казни.

– И, значит, такого человека, преступника этого, нельзя ни расстрелять, ни бить клобом[56] по голове, ни вообще ничего такого?..

– Нет, сэр, нельзя!

– Очень хорошо! Эй вы, болваны, вы слышали, что сказал наш товарищ? Ну а теперь я побеседую с Биллом. Как вы сами сказали, Билл, вы хорошо знаете это дело, а потому хотите повесить меня. Так я вас понял?

– Можешь биться об заклад, Джан! – отозвался тот. – Повторяю, что дело это я знаю, и если вы не станете больше мешать мне, то я повешу вас так аккуратно, что вы сами будете любоваться и даже гордиться моей работой! Вот увидите! Я – знаток этого дела!

– Да, Билл, вы – знаток, вы – умница, Билл, и понимаете кое-что другое, помимо вешанья людей. Вы знаете, конечно, что два да один – три. Верно?

Билл утвердительно кивнул головой.

– И вы понимаете еще, что из двух вещей нельзя сделать три вещи. Верно? Ну-с, а теперь внимательно следите за моими словами, и я кое-что покажу вам. Для того чтобы повесить человека, необходимо иметь под руками три вещи. Первым делом надо иметь человека. Хорошо, очень хорошо! Я – этот человек. Вторая вещь – надо иметь веревку. Лаусон достал веревку. Очень хорошо! А третья вещь заключается в том, что надо иметь,