Любовь. Инструкция по применению - [55]

— Ну, всегда множество цветов, выращенных специально для королевы мая и распустившихся к майским праздникам, переливчатые птичьи трели. Ты себе можешь представить, какой была Англия во времена Чосера? Огромные лесные массивы и волки, рыскающие по всей стране!

— Я так и не осилил «Кентерберийские рассказы», готовясь к экзамену в средней школе. Я схитрил и прочитал их в кратком содержании, — признался Орландо.

— Зря! Господи, Чосер ведь просто потрясающ, он писал самые непристойные истории, которые только можно вообразить! В этом-то весь прикол! Если бы подростки знали, что на страницах его рассказов столько секса, на экзамене все бы получили высшие отметки.

— Но я его не понимал.

— Это вопрос времени. Упорствуй, Чосер того стоит!

Итак, Орландо мысленно отметил, что, оказавшись в книжном магазине, нужно в первую очередь купить книжку «Кентерберийских рассказов». А разве мы все на ранней стадии любовных отношений не признавались себе в том, что «Апокалипсис наших дней» все-таки мастерски снят, или в том, что Хэмингуэй может понравиться и женщине? Все это, конечно, чистой воды самообман, но любовь тем и замечательна, что в два счета расширяет горизонты.

Изголодавшаяся парочка за обе щеки уминала радужные сладости, грушевые леденцы и нектарины. Орландо взял клубничку и выдавил на нее немного пенящихся сливок.

— Специально для вас, мисс.

Эми широко открыла рот, и он положил в него сладкую ягоду. Вылитая Тесс из рода д'Эрбервиллей, подумала она.

Сделав бутерброд из банана и ореховой пасты, Эми заверила Орландо, что это самая божественная вещь на свете и он просто обязан ее попробовать.

— Нет! Это извращение какое-то, — запротестовал он.

— Доверься мне, тебе понравится.

Он сдался, скорчив такую гримасу, словно проглотил ложку касторового масла.

— Вот видишь, просто фантастика, — заявила Эми. Но она, видимо, не убедила Орландо — он лихорадочно схватил бутылку вишневой соды и запил съеденное одним гигантским глотком.

Наконец они сложили пустые упаковки в пакет и устало оперлись друг на друга, охая и издавая стоны.

— Думаешь, мы больны булимией? — спросила Эми.

— Нет, эта болезнь называется жадностью.

— Мне так плохо, — простонала она. Орландо похлопал ее по животу. — Б-е-е-е-е-е! Убери руки!

Они сидели и сидели, похныкивая и давая обеты, что никогда больше в жизни не съедят ни одной сладости.

Наконец Эми решила, что хорошего понемножку — тем более им еще предстояло посетить теплицу. Она стащила Орландо со скамейки, и они побрели в огромную теплицу с запотевшими стеклами.

— Пойдем, пузатик, — дразнила его Эми, поглаживая его надувшийся живот.

— Живущим в стеклянном доме камнями бросаться не следует, — пользуясь случаем, ввернул Орландо.

— Ты так неоригинален. И что я с тобой делаю? — Эми покачала головой в притворном отчаянии.

— Как-нибудь нам обязательно нужно съездить в Бразилию — побывать в настоящем тропическом лесу, спуститься на каноэ по Амазонке и попробовать сахарного тростника.

— Я съела достаточно сахара на целую жизнь вперед. Хотя Рио — идея хорошая. Единственная проблема — там все постоянно ходят в трусиках-сгрингах.

Мужчина попался на удочку.

— Поедем завтра, дорогая, — он ущипнул ее за попу.

Они бродили среди зеленых листьев, покрытых каплями росы, и странных цветов-мухоловок, иногда прерываясь на теплый и влажный поцелуй.

— Сегодня такой чудесный день! Обычно в субботу я занимаюсь всякими будничными делами, хожу по магазинам, глажу. Так здорово ничего не делать! Но я все же испытываю легкое чувство вины, потому что должна что-то делать, — сбивчиво и исступленно произнесла Эми, словно в бреду.

— Ты и делаешь — ты любишь, — Орландо бережно заправил ей челку за ухо.

Любовь? Эми внутренне сжалась и притихла. Громадное слово, казалось, заполнило всю теплицу, заполнило всю ее голову. Обычная ли это «любовь» или редкая разновидность гигантских размеров? Если сомневаешься, прикинься дурочкой, гласит умное женское изречение.

— Люблю? Я?

— Я люблю, — сказал Орландо, а его синие глаза с такой нежностью смотрели в ее зеленые, что она опустила ресницы и задержала дыхание. Сто восемьдесят сантиметров поразительно красивого Орландо Рока стояли перед ней, признаваясь в любви (по крайней мере, ей показалось, что он имел в виду именно это). Эми видела, как он, романтический герой-любовник, произносил эти слов а — трепетно, со всей силой своей актерской страсти. Только это был не фильм, не поцелуй на кукурузном поле из «Комнаты с видом», не приковывающая внимание до последних страниц романтика Джейн Остин, нет! Это была плоть и кровь, в каких-то тридцати сантиметрах от нее, без всяких восторженных преувеличений и приукрашиваний.

— Я тоже, — но она сказала это скорее с вопросительной интонацией, чем с утвердительной. Прямо на ее глазах разворачивалась самая романтичная сцена в ее жизни, и эта непосредственная близость ужасала Эми.

Скорей бы Люсинде все рассказать, подумала она, внезапно почувствовав себя счастливее.

Остаток дня прошел в тумане легких поцелуев под апрельским моросящим дождем. Эми с Орландо держались за руки и бурно обсуждали всевозможные ландыши и нарциссы, прячась под кронами ив, когда дождь усиливался. Эми была рада вновь оказаться на открытом воздухе. Случившееся в теплице застигло ее врасплох и оставило в смятении чувств, но теперь Орландо не был уже таким пылким и напористым, и ей стало гораздо спокойнее. Позже, когда он ушел домой чинить протекающую стиральную машину, Эми не могла решить, прыгать ей от радости или пугаться оттого, что любит. И любит ли? Она всегда считала, что нужно гораздо больше времени, чтобы полюбить. Орландо был просто изумителен, и все это ей безумно льстило, но?