Любовь или жизнь - [12]

Она просто замечательная, такая чувственная и нежная. Только моя. Мои железы уже открылись, в столь короткий срок. Я начал наступление. Мой организм меня поддержал и делает все возможное, чтобы привлечь внимание такой беззащитной и такой нуждающейся во мне женщины. Даже не думаю проявлять благородство — давать время на адаптацию или привыкание. Дождусь своего знака, который обязательно скоро проступит на ней. Это единственное, что ей «светит». А ведь она могла опоздать! По возвращении с этой поездки, я должен был обратиться к жрице Великой Матери. После заявки, просмотреть невест, будущую мать рода эль Варион. Какой она была бы, даже не хочу думать. Отцу все равно, ему нужен наследник. Очень уж он не доволен, что я влез во внешнеполитические интриги, переживает. Я знаю одно, больше некому. Возможно, этим мог бы заняться Дредхейм, но много позже. Опыта маловато. Я сам долго учился сдерживаться. Эти наивные человеки, не понимают всей опасности нахождения рядом с нами. Единственное исключение Элизабет Чиннон, но она уже под защитой, а чужую невесту никто не тронет. Она сделала выбор. Все вопросы решает будущий муж, по крайней мере, до двухлетнего возраста совместного ребенка. Всем мужчинам-тхархам приходится ломать себя, отпуская мать своего ребенка. Что за дурной закон придумали предки? Такое наворотили, а нам теперь расхлебывать. Тем более теперь, когда решение проблемы так близко, на моем корабле.

Моя жена будет только МОЕЙ, и даже не посмеет посмотреть в сторону другого мужчины. Кандидатка на эту роль у меня уже есть и ей меня не удастся оставить. Слава Богине, не придется идти на поклон этим возомнившим незнамо что, жрицам. И я добьюсь своего. Никто не посмеет выставить себя на выбор, наравне со мной. Все может решить поединок. Только я знаю точно — на моем корабле таких идиотов нет. А вот дураки на Хардане могут найтись, поэтому буду действовать быстро и бескомпромиссно. Я хочу дать настоящую мать своим детям, которая останется с ними и со мной, на всю жизнь и не будет рваться в этот… храм, чтоб ему пусто было. Наверно стоит отправиться в Верзер для предстоящих лабораторных работ. Там мешать никто не будет.

Когда-то, совсем давно, я не понимал тусклого взгляда своей матери, направленного на меня. Ее холодность убивала, но и отец не стремился заполнить пустоту в душе, сгорая на своей работе, решая проблемы нашего народа теоретически. В этом вся суть нашей «большой шестерки» — сидят языками чешут. А как решить все на местах, так их нет, они заняты. Отец еще удивлялся моему желанию общения с другими расами, а как иначе — гнить в клоаке рассуждений? Мне всегда прочили его место, но не судьба. Вот и хочет отыграться на внуке. Я вынужден ему подчиниться — он глава рода. Должен участвовать в выборе. Ладно, хоть позволил решить проблему с исчезновением памяти одного из наших — это судьба. Подумать только, мог не встретиться с той, с кем сейчас так близко и так далеко. А эти ее объятия? Я не отпустил бы ее с рук. Весь путь, так и нес. Невообразимо прекрасная. Она отвечала мне, я видел. Жаль, она не произнесла ответа на ритуальный вопрос о выборе, но и не отказала. Иначе, не смел бы даже подойти к ней, как бы ни было печально. Наблюдал бы со стороны, смотрел бы, как кто-то более удачливый оказывал ей знаки внимания. Нет, зачем я лгу себе — этого бы не было. Я вызвал бы на поединок любого и возобновил ухаживания. Я не дам ей выбора. Я сделал его за нее, еще когда освободил ее из пут системы кондиционирования. Когда именно я, первым учуял такую желанную женщину. Для меня только она и лишь я для нее — вот наше будущее. Я не подпущу никого.

Столько «Я» бродило у него в голове, и он не собирался отступаться. А в конференц-зале уже шли немыслимые «бои» за возможные варианты событий. Что принесет их расе такая возможность, как генномодифицированные женщины? Не будет ли это опасно? Каким будет потомство? Что принесут эти изменения народу?

— Вы что, не понимаете? Это будет прорыв в наших семейных отношениях. Каждый сможет завести себе женщину, обеспечит себя потомством, — загорелись энтузиазмом глаза Господина Марера.

— Точно. Марера прав, — поддерживал его юный помощник. Другие пока не вмешивались, знали, что это несет перемены, но не знали какого свойства.

— Это Вы еще не осознаете в полной мере, — протестовал синий с рыжинкой в чешуе тхарх. — Вы подумали, каким будет это потомство? После вмешательства на генном уровне, многие родятся с уродствами. Это непоправимые изменения. Например: третья рука или хрупкий скелет. В этом случае, мы не сможем им помочь. Это необратимо. Они будут рождены такими. А если они и свое потомство оставят? Вы хоть представляете, к чему это может привести?

— Это вы, Тарсель, не понимаете! Эта девушка единственная надежда! Она впервые вспыхнула у нас на горизонте! И вы хотите отказаться от такого подарка судьбы?

— Почему же? — продолжил он уже не так уверенно, — Мы можем провести обследование, проанализировать возможные последствия. В конце концов, для того и существует генетика!

— Да. Только вот времени у нас остается все меньше и меньше. Уже сейчас, рождается мало девочек, способных родить здоровых нормальных детей, а уж монополия на женщин у храма, просто убивает все начинания, — вновь заступился за разработки новой генномодифицированной сыворотки.