Любовь и злодейство гениев - [69]

В любом случае, критики упорно не желали рассматривать мадемуазель Клодель в качестве самостоятельного мастера.

Конечно, Камилла надеялась добиться признания и успеха, соединив свою судьбу с именем Родена. Но слова Родена так и оставались словами, а на практике он не торопился связывать себя, и в глазах критиков и публики его совместные с Камиллой работы так и оставались работами только Родена. Ведь он ставил на них только свою подпись…

А ведь в это время Камилла создавала весьма интересные работы, не только технически безупречные, но и отмеченные динамичной композицией, страстностью и, наконец, удивительной плавностью линий. В отличие от Родена, часто лепившего крупными небрежными мазками мэтра, Камилла свои душевные импульсы облекала в утонченно-проработанные формы. Типичный пример — знаменитая композиция «Вальс», работа 1892 года, где в изломе двух переплетенных в танце фигур улавливается не только эйфория чувств, но и их болезненность.

Известный критик Октав Мирбо был восхищен «Вальсом»:

«Мадемуазель Клодель отважно атаковала задачу, быть может, самую трудную для скульптора: передачу движения танца».

Матиас Морхардт в своей знаменитой статье о Камилле написал:

«Согласно мнению мадемуазель Клодель, в искусстве в первую очередь следует точно передать движение».

Роден считал иначе, для него главное заключалось в моделировании поверхностей, в игре света и тени, движению же он придавал лишь второстепенное значение.

* * *

Конечно же ни о каком творческом бесплодии Камиллы в это время говорить нельзя. Незадолго до 1894 года она закончила «Маленькую владелицу замка», иначе называемую «Девочка из замка Илетт» или «Маленькая Жанна». Таков парадокс творчества — чудесное детское личико с отрешенным взглядом изваяла женщина, которой судьба отказала в материнском счастье.

Но в целом произведения Камиллы того периода все же были проникнуты печалью. Собственно, иначе и быть не могло.

Кстати сказать, об одной из скульптур Камиллы галерист Эжен Бло написал:

«Однажды Роден пришел ко мне, и я увидел его стоящим неподвижно перед этой работой, созерцающим ее, нежно ласкающим металл и плачущим. Да, плачущим. Как ребенок».

Роден плакал, глядя на работу Камиллы. От гордости за свою ученицу? Вряд ли. А может быть, от бессилия? Может быть, потому что понимал, что младшая превзошла старшего, ученица превзошла своего учителя?

Безнадежна ли подобная ситуация? Трудно сказать однозначно. Но Камилле Клодель справиться с ней, похоже, не удалось. Невольно вступив в профессиональную конкуренцию со своим учителем, она не смогла добиться равноправия. Что это было? Следствие до сих пор распространенных в обществе стереотипов или «заслуга» исключительно Родена…

* * *

Где-то примерно с 1893 года между любовниками начался разлад. К этому вело все, и, в конце концов, первый, еще не осознанный протест вырвался у Камиллы. Она сказала, что не верит, что он когда-либо покинет свою Розу, так как жалость бывает сильнее любви.

Они стали часто ссориться, но это происходило днем, а затем следовали ночи любви, полные слез и примирений. Но, к сожалению, все оставалось по-прежнему. Что бы ни говорила Камилла, Роден все называл пустяками. Все, кроме творчества. И Камилла соглашалась с ним, не отдавая себе отчета в том, что за этими «пустяками» стояло нечто очень важное, что уже начинало рваться наружу, желая обратить на себя внимание.

Ко всему этому добавлялось еще и уязвленное творческое самолюбие Камиллы, начавшей думать, что рассчетливый мэтр использует ее в своих интересах. По словам А. А. Монастырской, эта позиция «стала настоящим ударом для Родена. Привыкнув к беспрекословному подчинению молодой любовницы, он внезапно осознал, что новая Галатея давно живет по другим законам».

Но главным все же были оскорбленные чувства, а также постоянное незримое присутствие Розы Бёре.

О чем вообще думала эта Роза? Она была женщиной, которая никогда не витала в облаках. Она наверняка размышляла со свойственной ей житейской мудростью, что уж лучше ей сохранить хоть какие-то права на Родена, чем потерять его совсем. В этом была ее правда жизни. Правда жизни сорокавосьмилетней женщины.

За годы жизни с Роденом она привыкла к постоянным сменам его настроения и научилась к ним приноравливаться. Она соглашалась со всем, что он говорил, терпеливо пережидала вспышки раздражительности, которые охватывали его все чаще, предупреждала все его желания, стараясь не дать ему ни малейшего повода для недовольства, готовила его любимые блюда и подавала их в удобное для него время и т. д. и т. п. День за днем она подстраивалась под него, смиряя свою гордость, лишь бы не рассердить его, лишь бы не обидеть…

По сути, каждая из них — и Камилла, и Роза — по-своему «воевала» за каждую ночь, проведенную с Роденом под одной крышей.

«Когда я смотрю на два обнявшихся тела, мне интересны не мужчина и женщина сами по себе, а та новая, третья субстанция, которая порождается этим взаимоотношением двоих и которая без их контакта возникнуть не может».

(Огюст Роден)

* * *

Свой двадцать восьмой день рождения, 8 декабря 1892 года, Камилла провела одна. Не первый уже день рождения в одиночестве, и причиной опять была нерешительность Родена, который не мог заставить себя бросить Розу. Понятное дело, это лишь еще больше усугубило его конфликт с Камиллой Клодель.