Любовь и война Майкла Фрейзера - [14]

При этих известиях у Майкла болезненно сжалось сердце - несмотря на все усилия, война все-таки оказалась у родного порога, угрожая залитому солнцем особняку в родном Коннектикуте.

- И что дальше? - упавшим голосом спросил он у Кена. - Чего ждать?

- Начала войны сначала с Японией, а потом и с германскими сателлитами. Вся надежда на Советы!

Майкл недоуменно наморщил лоб.

- Причем здесь русские? Англия целый год в одиночку билась с Германией, а русские в этот момент заваливали Гитлера сталью и зерном, благо, хоть открыто не выступили на его стороне.

Уотли снисходительно посмотрел на невежду:

- Чтобы ты понимал! Если Гитлер увязнет в СССР, то он потребует от узкоглазых союзников помощи, заставив открыть второй фронт на Дальнем востоке. Япония залезет в Сибирь, и ей уже будет не до наших тихоокеанских территорий!

- А Гитлер увязнет в СССР?

- Уже увяз! Есть у русских такой город - Смоленск,- с видимым усилием выговорил Кен странное название,- под ним находят могилу практически все армии, когда-либо наведывавшиеся в Россию с запада. Немцы то же застряли под ним, похоронив планы столь излюбленной их стратегами молниеносной войны.

Да, любимая чашка кофе в этот день потеряла для Майкла всякий вкус.

Прежде чем отправиться на галеры Аксбриджа, Фрейзер навестил шурина.

Джо снимал квартиру в Сохо, и Майкл не понимал, почему Пэм не жить вместе с виконтом, чем мотаться каждый раз за город. Понятно, что при её занятости и невозможности заниматься хозяйством, снимать отдельную квартиру не было смысла, но почему она предпочла сумасшедшую семейку Мадресфилдов родному брату?

Они созвонились, и Джо ради встречи с зятем отменил все свои дела. Молодой человек все ещё ходил с тросточкой, но смотрел в будущее с оптимизмом, участвуя в постановках какого-то популярного мюзикла.

- Конечно,- жизнерадостно улыбался он,- нога все ещё болит, но я уже могу выбивать степ! И даже выступаю в нескольких сценах в массовках. Приходи, я достану тебе билет, хотя у нас каждый вечер аншлаг. Люди хотят отдохнуть от забот и лишений!

Но Майкл отрицательно покачал головой, раскупоривая бутылку коньяку. Громкая музыка его сейчас только раздражала, да и веселиться не особенно хотелось.

- А как к твоим занятиям относятся родственники?

Джо неопределенно пожал плечами, пригубив из бокала.

- Пока не погиб дядя, я не был наследником графского титула, и мало кого интересовал. А теперь... каждый для победы делает все, что может! Солдата из меня не получилось, так буду бить степ!

Майкл внимательно оглядел довольно большую гостиную. В сибаритской обстановке комнаты чувствовался достаток, хотя некоторые вещи выбивались из общей атмосферы - афиши мюзиклов на стенах, какие-то бутафорские веера с автографами и улыбающиеся полуголые дивы в перьях и огромных шляпах. Богема!

- Почему Пэм предпочитает жить у Мадресфильдов?

Джо смущенно пожал плечами, отводя глаза.

- Знаешь, у меня часто бывают шумные вечеринки, да и люди искусства неподходящая компания для сестры. Я сам зачастую не знаю имен некоторых своих гостей. Да и... дядя с тетей нежно заботятся о ней, особенно сейчас!

Майкл почувствовал себя неловко. Пока он штурмовал песчаные дюны Франции, за его беременной женой, похоже, действительно некому следить, кроме последователей мадам Блаватской. Вот только бы младенец в результате этой опеки не родился с морковкой вместо носа!

Джо предлагал ему остаться у него на ночь, но Майкл заторопился в Аксбридж, в надежде уже сегодня встретиться с женой.

- Вряд ли,- с сожалением вздохнул виконт,- сестра окажется дома. Пэм в последнее время много работает. Но, я уверен, что как только она узнает о твоем отпуске, бросит всё. А дядя и тетя прекрасные люди..., нужно к ним только привыкнуть!

Угу! Привыкнуть к полетам в Шамбалу можно только при условии, что у самого мозги набекрень!

- А как там Фанни?

- Нормально!

Слово "нормально" по определению не подходило к этой девице, но видимо, у Джо был характер святого, если такового можно представить на подмостках, отчаянно выбивающего раненной ногой степ.

Аскридж встретил его свиданием с уже знакомым лабрадором. Пес сидел меж полыхающих астрами клумб все в той же позе и даже на том же месте, что и семь месяцев назад.

- Эй, приятель,- позвал его Майкл,- Тубо, кажется? Либо пропусти, либо позови хозяев!

Но тот мирно любовался опускающимися на сад сумерками, и не собирался реагировать на просьбы всяких пришельцев. Вскоре из дверей черного хода высунулась голова кухарки и вполне предсказуемо закричала:

- Уходите! Мы не берем постояльцев - у нас в доме тяжелая больная!

А потом выскочил старик с угрозами, за ним вышел лорд и пригласил его в дом, а там уже в гостиную влетела с вонючим факелом леди Энн, заполошно крича об Абсолюте и Мхатмах.

У Майкла появилось стойкое ощущение, что он в восьмой раз смотрит один и тот же фильм о буднях Бедлама. Причем, снятый бездарным режиссером!

- Дорогая,- терпеливо успокаивал невменяемую половину лорд,- разве ты не узнаешь мистера Фрейзера - мужа нашей милой Пэм?

- Это человек низшей расы!

- Нет, дорогая, он американец!

И тут же, как по волшебству, появилась Фанни, грозным рыком успокоившая мать и распахнувшая окна для проветривания. И все это время обреченно задыхающийся от едкого дыма Майкл поздравлял себя с тем, что провел первую неделю отпуска у Вормсли. Пожалуй, если бы он сразу же появился здесь, то следующий день встретил в смирительной рубашке.