Любовь и смерть на Гавайях - [48]

Сара уткнулась лицом в подушку. Как бы ей хотелось оказаться сейчас в своей спальне с голубыми обоями и белой плетеной мебелью, где за ней ухаживали бы, волновались, где ее любили бы. В сложившихся обстоятельствах было просто унизительно требовать услуг от доктора Дэвида Чоя. Он вполне мог подумать, что она использует это как предлог, чтобы заманить его сюда. Но она ни за какие коврижки не собиралась оставаться здесь еще на одну ночь, и какие бы чувства ни испытывал по отношению к ней Дэвид, видя, в каком она состоянии, он все-таки, возможно, отправит ее в больницу.

Когда Монти Риверс спустился, Сара отбросила покрывало, села в кровати, посмотрела в зеркало. Лицо ее было пунцовым, глаза сверкали лихорадочным блеском. Волосы свалялись, рубашка была влажной от пота. Дэвид, конечно же, не сможет не приехать. Он же знает о том, как она болела весной. Надо протереться губкой, переодеться в свежую рубашку и причесаться.

Сара выбралась из кровати и, хотя голова у нее кружилась, направилась в ванную. Она сразу же поймет, как относится к ней Дэвид, как только он переступит порог комнаты.

Сделав все намеченное, Сара снова легла в постель, чувствуя, что страшно устала. К ней стали возвращаться ночные мысли. Нет, конечно, теперь, средь бела дня, они казались нелепыми. Доктор Дарем уверял ее, что с ней все в полном порядке, что ей абсолютно не о чем беспокоиться. Он вряд ли стал бы лгать и ей, и ее родителям. Сара знала, что, если бы с ней было что-то не так, родители просто не сумели бы утаить от нее это.

По лестнице послышались шаги. А ведь прошло совсем немного времени. Но вошел Монти Риверс с кувшином воды из холодильника и двумя таблетками аспирина.

— Выпейте аспирин и побольше воды.

— Вы звонили?

— Этому вашему туземному доктору? Звонил. Я же предупреждал, что он не помчится сюда. Он сказал, что позвонит в аптеку и продиктует рецепт. Аптека находится в этом городишке — никак не могу запомнить название — в общем, по нижнему шоссе. Я съезжу и заберу лекарство. А вы оставайтесь в постели.

С большим трудом Сара заставила себя проглотить таблетки и запить их водой. Затем она снова упала на подушки и горестно уставилась в потолок.

Ей хотелось верить в то, что Монти и не думал никому звонить, что Дэвид понятия не имел о том, что с ней приключилось. Но это все были попытки выдать желаемое за действительное. Точно так же она вчера придумывала разные уважительные причины, из-за которых их свидание не состоялось, — занятая линия, сломанный телефон, дела в больнице.

От аспирина Сару бросило в пот. Свежая рубашка тоже вскоре стала мокрой, и волосы начали липнуть к шее. Она приподняла их и выложила на подушку. И тотчас же вспомнила, как пальцы Дэвида тогда касались их, как они задержались у ее шеи.

Похоже, сейчас он со смущением вспоминал тот вечер — как и она сама.

Она услышала, как от дома отъехал «сааб» и через полчаса снова вернулся. Вскоре к ней поднялся Монти с кувшином лимонада, который поставил на стол, возле кровати.

— Вот вам пенициллин. Принимайте по таблетке каждые шесть часов. Первую примите сейчас.

Сара протянула руку, и он вытряхнул таблетку на ее ладошку из конвертика, на котором было написано «доктор Дэвид Чой», дозировка и дата. Но может, Дэвид все-таки не знал… Нет, пусть мечта тихо умрет. Сара проглотила таблетку и запила водой.

— Благодарю вас, — сказала она Риверсу, пытаясь добиться приветливо-благодарственных интонаций. Не было смысла притворяться, что он ей нравится, но, с другой стороны, зачем понапрасну выводить его из себя? Если мистер Нильсен достаточно ценил его, чтобы иметь с ним дело, Монти Риверс, по крайней мере, должен обладать признаками внешнего приличия.

Между тем он налил в стакан лимонаду и сказал:

— Постарайтесь сегодня пить побольше жидкости.

— Вам вовсе нет необходимости оставаться тут и ухаживать за мной, — слабо проговорила Сара. — Если бы миссис Нильсен знала, что со мной случилось, она бы, конечно, отдала все необходимые распоряжения.

— Она в курсе. Я ей сказал. Даже не надейтесь теперь увидеть ее или кого-то еще из той части дома. Миссис Нильсен безумно боится, чтобы ее сын не подцепил каких-то бактерий.

— Я хочу отсюда уехать.

— Уедете, не волнуйтесь. Принимайте пенициллин, и к завтрашнему утру, возможно, вам станет гораздо лучше. Я не думаю, чтобы с вами случилось что-то серьезное. — На его гладком лице совершенно не выразилось никаких чувств. — Что вам сделать поесть?

— Ничего. Мне не хочется есть.

Риверс спустился вниз.

Где-то к полудню Сара почувствовала, что температура снова поднимается. Она то забывалась сном, то опять просыпалась. Ей мерещилось, что Рита стала птицей и медленно летает вокруг нее и приговаривает: «киса… киса». Потом кто-то прошептал: «У нее нет шансов». Это был голос Дэвида. Потом он рассмеялся. Сара бросилась за ним вдогонку, пытаясь объяснить, что случилась ошибка, но когда она поравнялась с ним, он обернулся и она увидела, что это не Дэвид, но дерево с ветвями, очертания которых напоминают лицо с застывшим в крике ртом. Серые пальцы сомкнулись у нее на шее, она стала задыхаться.