Любовь и разлука. Опальная невеста - [14]
При отплытии из Верхотурского острога Артемий Бабинов посоветовал держаться старого кормщика, присовокупив, что он человек бывалый, из старой Ермаковской сотни. Мало осталось казаков, которые вместе с атаманом Ермаком сыном Тимофеевым подвели Сибирскую землю под высокую государеву руку. Кто еще жив, бродят от старости и немощи меж чужих дворов, побираются Христовым именем. А кормщик еще крепок телесно и служит уже четвертый десяток лет.
Иванко Дурыня занимался доставкой государевых грамот и перевозкой ссыльных в Сибирь. По его словам, от царствующего града Москвы до первого сибирского города Верхотурья было две тысячи верст, а поспевают зимней дорогой с возами неспешно за шесть недель, а спешно – за три. От Верхотурья до Тобольского острога можно проплыть по большой воде за две-три недели, а если плыть дальше до Сургута, то еще четыре недели. Дурыня знал всех, кто служил в Сибири. Он долго расспрашивал Марью о здоровье Мирона Тимофеевича Хлопова, бывшего нарымского воеводы. Вспоминал Василия Хлопова, в незапамятные времена служившего письменным головой в Таре. Просил передать поклон Гавриле Хлопову, которого знал по Тобольску. Дядям сказал, что их отец Григорий Григорьевич был строгим начальником.
Марья пыталась выведать, какого рода-племени Дурыня, но узнала только, что он гулял когда-то с казаками по Дону и Волге. В устье Волги казаки подкараулили казенные суда, на которых плыли кизилбашские послы и бухарские купцы. Послы везли царю подарки от персидского шаха. Кизилбашских послов и бухарцев ограбили дочиста, подарки, предназначенные для царя, продуванили всей казачьей ватагой. Старый кормщик нисколько не раскаивался в содеянном и упирал на то, что ограбление произошло на реке.
– Подумаешь, чурок побили! Плывешь по воде, не зевай! Гляди лучше за своим добром, а то налетят добры молодцы и отобьют товар! Река и море вольные аки небо! Не земля, где все разделили и огородили!
Его рассуждения напомнили Марье рассказ дохтура Бильса о книге голландского немца Гуги Гроциева. Как там дохтур называл на латыни? Маре либерум – Вольное море! Каждый имеет право плавать и приискивать свое счастье. Но в Москве иначе смотрели на такую дерзость. От царя Ивана Грозного пришел указ изловить воровских казаков. Многих посадили на кол или повесили. Из Посольского приказа отписали шаху, что казнили смертью до четырех сотен воров. Остальные ушли вверх по Волге.
Казакам надо было придумать, где укрыться от царского гнева. Прошел слух, что гости Строгановы кличут в свои вотчины охотчих людей всякого звания. Строгановы пытались защитить свои варницы от нападений Кучума, сына владетеля Бухары, утвердившегося на престоле Сибирского царства. Требовались отчаянные храбрецы, чтобы справиться с набегами безбожных мурз и пелымских князьков, подручных Кучума. Гости зазывали казаков на службу и сулили им заступничество перед царем и воеводами.
По обычаю собрали казачий круг. Не все прельстились сладкими посулами. Атаман Богдан Барбоша отказался идти в услужение гостям. Атаманы Ермак Тимофеевич и Иван Кольцо решили попытать счастья в строгановских владениях по Каме и Чусовой. Они приплыли в укрепленный Орел-городок в разгар очередного набега. Царевич Алей, сын Кучума, пожег Соль Камскую и много худого над православными христианами причинил. Казаки оборонили от татар Орел-городок, но им было зазорно сидеть в осаде. Стали они мыслить, как им дойти до Сибирской земли и до самого царя Кучума, дабы взять медведя в его берлоге. Собрали припас, потребный для дальнего похода, но тут вышла заминка. Максим Строганов соглашался дать порох и свинец только на кабальных условиях.
– Просил у нас кабалы, дабы вернули припас с лихвой, – ухмылялся старый кормщик. – С казаками вздумал шутки шутить! Приступили мы к нему с гызом, пригрозили дом и жита разграбить. Атаман Иван Кольцо тряхнул купчину за грудки, молвил ему просто, по-казачьи: «Мужик, не знаешь ли – ты и теперь мертв, возмем тя и расстреляем по клоку». Испужался Максимка, велел отворить амбары. Набрали мы на брата по три фунта пороха и свинца, по три пуда муки ржаной, по два пуда круп и толокна, по пуду соли и двум полоти. Так нагрузили струги, что стали они под берегом тонуть. Пришлось приправить по бортам набой и излегчить принимать запас.
Марья уже знала от Дурыни, что казачий струг – это легкое суденышко, предназначенное для плавания по мелководным рекам. Струги были меньше дощаника, на котором они плыли по Туре. Малый струг был длиной пять саженей, большой – ертаульный, плывший впереди всей ватаги, шесть саженей. Струг вмещал двадцать казаков с припасом. Был струг открытым всем ветрам и волнам, палубы не имел, а просмоленные бочки с припасом лежали у казаков под ногами.
Сибирский дощаник, весьма похожий на коломенки, которые строили на Руси, был девяти печатных саженей в длину и шесть аршин в ширину. По бортам устроено восемь гребней, то есть весел, к носу сдвинуто парусное дерево. В отличие от струга, дощаник имел палубу, даже двойную, был покрыт берестами двойными и тесом добрым в черту, дабы сверху и сбоку капель не мочила. В этом тесном, покрытом досками и проложенном берестой пространстве укрывались от непогоды ссыльные. Дурыня обычно сидел на открытой палубе за сапцом – кормовым веслом, переходя, когда нужно, на нос к поносному веслу, и неторопливо рассказывал Марье:
Ему нужны были «не великие потрясения, а Великая Россия». Он пожертвовал всем ради грандиозных реформ, которые могли спасти Отечество от революции и братоубийственной бойни, – если бы не пуля провокатора, оборвавшая жизнь величайшего государственного деятеля Российской империи, гения власти Петра Аркадьевича Столыпина.Кто стоял за этим убийством, сломавшим нашу историю? Революционеры, ненавидевшие премьера за деятельный патриотизм, бесстрашную борьбу с террором и «столыпинские галстуки»? Придворная камарилья, для которой его неподкупность и кристальная честность были как кость в горле? Царская охранка, давно пытавшаяся отстранить Столыпина от власти? Или та зловещая и беспощадная сила, стыдливо именуемая «Мировой закулисой», о которой предпочитают не вспоминать?Отвечая на самые сложные и болезненные вопросы, эта книга воздает должное великому реформатору и государственнику, чей бесценный опыт по модернизации страны особенно актуален сегодня.
Она полюбила Михаила Романова еще до его призвания на царство. Она голодала вместе с ним в разграбленной ляхами Москве, чудом пережив Смутное время. Она навсегда завоевала его сердце и стала главной женщиной в его жизни. И в 1613 году, когда Земский собор избрал Михаила Федоровича на престол, молодой государь не забыл свою суженую – Марию Хлопову официально объявили царицей, взяв «наверх», в покои «Светлого чердака» – женской половины государевых хором. Но правду говорят, что «жениться по любви не может ни один король».
Джоли Маккиббен всегда полагала, что замужество без любви равносильно смерти. Но, когда ей самой пришлось выбирать между жизнью с нелюбимым и вечностью, девушка выбрала жизнь.
Эпохе испанского правления в Калифорнии приходит конец — американцы вытесняют гордых идальго с их законных территорий. Испанцы отвечают завоевателям дерзкими налетами и головокружительными вылазками… Жизнь благородного разбойника Рамона де ла Герра наполнена опасными приключениями, лихими погонями, отчаянными грабежами. Казалось бы, в ней нет места для любви и нежности. Но однажды Рамон встречает гордую юную Кэрли Мак-Коннелл — и его ожесточившееся сердце словно обжигает пламя…
Юная итальянка Катриона Сильвано всю жизнь мечтала о том, как будет выступать перед самой изысканной европейской публикой. И она не променяла бы свою мечту ни на что, если бы в ее жизнь не ворвался словно вихрь Питер Карлэйл, обаятельный англичанин, аристократ до мозга костей. Талантливая певица встает перед выбором: что предпочесть – страсть или исполнение мечты…
Спасая от виселицы бандита Джейка Бэннера, Кэтрин Логан всего лишь хотела подарить ему еще один шанс, а подарила… свое сердце.
Сэр Николаc Боваллет — потомок знатного рода и знаменитый пират. Однажды, в жестоком бою, он захватывает испанский галеон, и среди пассажиров корабля оказывается прекрасная сеньора. Бовалле и Доминика испытывают друг к другу одновременно вражду и непреодолимую страсть. Но любовь побеждает...
Она — Констанция Морлакс, самая богатая наследница Англии. Блестящая красавица с лучистыми глазами, она оказывается втянутой в жестокую «игру» короля Генриха I за власть. Ей приходится вернуться в Уэльс, где она становится жертвой преступника, сбежавшего из заключения, вломившегося в ее спальню и покорившего ее своими любовными прикосновениями.Он — загорелый белокурый Адонис, чье опасное прошлое заставляет его скитаться по стране. Он избегает сетей врага — только чтобы найти женщину, чьи поцелуи жгут его душу.
Когда король ухаживает за придворной дамой, ее сердце обычно трепещет от восторга и тайных надежд, особенно если Его Величество вдовец и вновь намерен жениться. Но только не в случае английского короля Генриха VIII с его репутацией «Синей бороды»: рядом с ним ни одна женщина не могла чувствовать себя в безопасности! Его первая супруга умерла в ссылке после скандального развода (ходили слухи, что ее отравили по высочайшему приказу); вторую, знаменитую Анну Болейн, король казнил за мнимую измену; третья скончалась от родовой горячки; брак с четвертой был аннулирован; пятая также закончила жизнь на эшафоте.
«Армия. Франция. Жозефина», – произнес Наполеон перед смертью. Хотя он был вынужден развестись со своей первой женой по причине ее бездетности, Император любил Императрицу до конца дней и умер с ее именем на устах. Говорят, даже в юности эта невысокая креолка не могла назваться красавицей, но под взглядом ее колдовских глаз с невероятно длинными ресницами, услышав ее волнующий низкий голос, мужчины теряли голову. Говорят, она была «до мозга костей аморальна», – но Жозефина просто спешила жить, позабыв о былых невзгодах, ведь до знакомства с Наполеоном ей пришлось пройти все круги женского ада: неудачное замужество, презрительное невнимание первого супруга, безденежье, даже тюрьму… Говорят, она выходила за генерала Бонапарта, который был младше ее на шесть лет, по расчету – он заплатил ее огромные долги, она ввела его в высший свет, – но стоило его страсти чуть остыть, как горячая кровь Жозефины взяла свое – о сценах ревности, которые она закатывала Императору, судачила вся Франция, а его семейные скандалы прославились не меньше его громких побед.
Прав был А.С. Пушкин — в русской истории хватает сюжетов и страстей, которые не снились даже Шекспиру. Чего стоит хотя бы чудо невероятного восхождения Марты Скавронской, нищей сироты, простолюдинки, вдовы шведского драгуна, ставшей женой Петра Великого и Всероссийской Императрицей Екатериной Первой! Из солдатской палатки в постель фельдмаршала Шереметева, затем в спальню Светлейшего князя Меншикова и, наконец, в царскую опочивальню — и все это за какой-то год! Куда там Анне Болейн или маркизе Помпадур! И пусть завистники судачат о «царице из солдатских портомой» — Екатерине хватило ума и женской силы, чтобы стать не просто наложницей, даже не фавориткой, а коронованной Императрицей и не только сохранить голову на плечах, но унаследовать трон после кончины супруга.
Ее ославили как «Северную Мессалину» и «распутницу на троне». О ее «сластолюбии» и «ненасытности» ходят легенды. Историки до сих пор спорят, сколько любовников было у Екатерины Великой — десятки или сотни? Но лишь одного из фаворитов она любила по-настоящему, всю жизнь, даже после разлуки, лишь с ним тайно сочеталась браком, лишь он был достоин ее страсти и стал «ночным императором» России — Григорий Потемкин. Как крестьянский сын покорил сердце Императрицы? Чем сумел не только привлечь, но и удержать эту великую женщину? Легендарной мужской силой? Но у нее никогда не было недостатка в «гвардейских жеребцах».