Любовь и корона - [11]

Они медленно поехали по аллее, заглядывая в проемы между домами, в раскрытые гаражи, но все безуспешно. Как будто земля разверзлась и поглотила машину Пэм.

– Белла, мы ее упустили, – сказал Адам, когда водитель такси остановился.

Изабелла вышла из машины и, сдерживая слезы, ждала Адама, который расплачивался с шофером. У нее было такое чувство, что вместе с такси пропала последняя надежда найти отца. Единственный человек, который мог поддержать ее в эту минуту слабости, был Адам. Когда он обнял ее своими сильными руками, она не могла сдержать рыданий, прижалась лицом к его пахнущей свежестью футболке и дала волю слезам.

Глава 4

Адам хорошо понимал состояние Изабеллы. Исчезновение Пэм Соммерсби было последней каплей, вызвавшей такой взрыв отчаяния после трех месяцев напряженных поисков. Ведь человек, которого они ищут, не только король, но и отец Изабеллы. Адам знал по собственному опыту, как тяжело потерять отца. Но все, что он мог сделать в этот момент, – это держать ее в объятиях до тех пор, пока слезы не иссякнут.

Они стояли на узкой аллее, а справа и слева тянулись дома и гаражи. Адам был уверен, что в одном из них сейчас находится машина Пэм Соммерсби.

Если бы кто-нибудь сказал ему, что придет день, когда он будет стоять на вонючей улочке около дешевой гостиницы, держа в объятиях рыдающую принцессу Изабеллу, он бы решил, что этот человек сошел с ума. Он старался обдумать план дальнейших действий, но, обнимая Изабеллу, не мог сосредоточиться. Она тесно прижалась к нему, ее волосы пахли свежестью, к которой примешивался легкий аромат ванили.

Пока он вдыхал нежный аромат ее тела, ему вспомнился другой случай, когда он вот так же утешал ее. В то время она находилась под его началом и пришла к нему, расстроенная суровым решением отца, запретившего ей служить во флоте. Тогда Адам с трудом смог побороть в себе желание и дать волю своим чувствам. И сейчас это желание вновь овладело им. «Ты больше не ее начальник, шептал его внутренний голос, – тебе не надо сдерживаться и лгать самому себе, что ты не хочешь ее».

Как раз в тот момент, когда внутренний голос склонял его воспользоваться такой возможностью, Изабелла подняла голову и посмотрела на него. Глядя в ее сверкающие зеленые глаза и на ее подрагивающие губы, он снова вспомнил тот момент, когда впервые обнимал ее. В тот раз она призывно смотрела на него и ее губы приоткрылись в ожидании поцелуя. Несмотря на неистовое желание, Адам опустил руки и мягко отстранил ее.

Теперь, когда она так же смотрела на него и внутренний голос нашептывал, что ничто не угрожает ни его, ни ее карьере, он, ни о чем не думая, припал к ее губам. Она с готовностью ответила на жадный поцелуй, приоткрыв губы в знак того, что хочет продлить его. И он поддался на ее немые уговоры. Она вцепилась в его плечи, как будто можно было прижаться к нему еще крепче! Казалось, что она хочет не просто быть рядом с ним, но раствориться в нем, стать его частью.

Адам отдался поцелую, потеряв ощущение времени и пространства, забыв обо всем.

Он больше не был капитан-лейтенантом Адамом Синклером. Он был Адамом Вилкоксом, целующим свою жену Беллу. Он был просто мужчиной, целующим женщину, которую желал больше всего на свете. Его руки поднялись вверх по ее спине, и он ощутил интимное прикосновение ее груди к его. Желание обладать ею воспламенило его. Ему хотелось сорвать с нее мешающую одежду и дотронуться до каждой клеточки ее тела, пока оба они не достигнут небывалого наслаждения.

Звук автомобильного гудка, вернул его к реальности. Явью было то, что они стояли посреди грязной улочки. Он не был Адамом Вилкоксом, а женщина, которую он целовал, не была Беллой. Это была принцесса Изабелла, которая неофициально считалась невестой Себастьяна Лэнсбери. А он – капитан-лейтенант Адам Синклер, сын человека, которого подозревали в измене короне.

– Пойдемте отсюда. – Адам взял Изабеллу за руку. Они молча вернулись в «Кингз мен тэверн». И не проронили ни слова, пока не оказались в своем номере на третьем этаже.

– Адам, простите меня, – сказала она, как только закрыла дверь.

– Простить вас? – Он внимательно смотрел на нее, пытаясь понять, о чем именно она сожалеет. О том, что такой сладкий и глубокий поцелуй заставил его забыть, что он не должен был, не имел права делать?

– Я прошу прощения за то, что потеряла над собой контроль. – Она присела на краешек постели с очень смущенным и беззащитным видом. – Обычно я контролирую свои эмоции.

– Вам не за что просить прощения, – быстро ответил он и сел на тот неудобный стул, который служил ему постелью. Он злился на себя за то, что тоже не сумел сдержаться.

Изабелла провела рукой по своим волосам медного оттенка.

– Вы не можете себе представить, что я пережила в эти последние месяцы, не зная, жив ли мой отец. – Она наклонилась вперед, а ее глаза засверкали, как изумруды. – Нет, вы, конечно, можете представить, ведь ваш отец…

Расскажите мне о нем, Адам, расскажите о своем отце.

Боль сменила раздражение. Это была боль, с которой он настолько свыкся за последний год, что считал ее такой же частью себя. Все то время, что они работали вместе с того дня, как исчез его отец, они ни разу не обсуждали эту тему. Он вообще ни с кем не говорил об этом. Он никогда не поверял никому своих переживаний, своей неуверенности во всем, что касалось отца.