Любовь и другие виды спорта - [45]
Шли часы. Я не мог сосредоточиться и почти ничего не сделал.
Наконец без двадцати семь телефон зазвонил. И это была Сара. Голос ее показался мне вполне дружелюбным, но усталым. И отстраненным. Она извинилась, что не смогла перезвонить раньше. Весь день совещания, встречи. Длинный день.
— Ничего, — жизнерадостно ответил я, злясь на свой фальшивый тон. — Я все понимаю.
— Джек, спасибо за звонок и приглашение. Но я… думаю, не стоит…
У меня все сжалось внутри.
— После того, что случилось, — продолжала она, — мне кажется, нам лучше больше не видеться.
Я едва не долбанул трубкой об стол, но сдержался и вежливо проговорил:
— Что ж, мне очень жаль.
— Я знаю, — мягко ответила она. — Не хочу показаться… В общем, я думаю, что для нас обоих так будет лучше.
Глава семнадцатая
— Не могу сказать, что виню ее, — заявил Алекс.
Было утро субботы. Мы играли в баскетбол на площадке у Семьдесят седьмой улицы. Я маячил под корзиной и подавал мячи Алексу.
— И что прикажешь мне делать?
— Смотря чего ты хочешь.
— Хочу реабилитироваться. И убедить ее встретиться со мной еще раз.
— А зачем ей это? Судя по твоим словам, она свое решение хорошенько обдумала и не хочет с тобой встречаться. — И словно для пущей убедительности Алекс вколотил мяч в корзину.
— Допустим, я был не на высоте. Но мне нужно было во всем разобраться. И потом, я ей нравлюсь. Ты сам говорил.
— Ну, когда это было. С тех пор ты много дров наломал.
Определенно, Алекс надо мной издевался.
— Послушай, я психовал из-за Ким, никому не верил, не хотел ни с кем общаться. Это же не преступление! Джени сказала, Сара сама недавно рассталась с человеком, с которым прожила три года. Она должна понять.
Алекс смерил меня взглядом с головы до ног:
— То есть теперь ты излечился, так, что ли?
— Да.
— И осознал свои ошибки?
— Да.
— И увидел свет в конце тоннеля?
— Да.
— И признаешь, что вел себя как полный придурок?
— Да, черт бы тебя побрал!
Вполне удовлетворенный Алекс колотил мячом об землю, готовясь к очередному броску.
— В таком случае, поговори с ней. Попроси прощения. Расскажи, как твой друг Алекс умолял тебя вытащить голову из задницы, но твоей тупой башке было там так тепло и уютно, что ты не внял его мольбам.
Еще один меткий бросок, и мяч вонзился в корзину.
— Хорошо, умник. — Я швырнул в него мячом. — Как я это скажу, если она не желает меня видеть?
— А-а-а, Хемингуэй, тут начинается самое интересное. Это препятствие на пути любви. И его нужно преодолеть!
— Так ты думаешь, она это специально? Думаешь, она просто проверяет меня?
Алекс ухмыльнулся:
— Хочешь знать, с чем мы имеем дело, чувак? Она отсеивает.
— В каком смысле?
Алекс перестал стучать мячом и остановился передо мной.
— Ты же не берешь трубку всякий раз, когда звонит телефон, так? То есть ты фильтруешь звонки. Ты сначала слушаешь, кто звонит, зачем звонит, и только потом отвечаешь. Чаще всего люди оставляют тебе сообщения на автоответчике, а ты потом перезваниваешь. Или не перезваниваешь. Так?
— Ну так, и что с того?
— А то, что Сара перезвонила тебе. Значит, ты ей интересен, значит, твой звонок был для нее важен. А раньше она ведь сразу брала трубку? — Я кивнул.
— Вот! Значит, ты был на особом положении. Она радовалась твоим звонкам. Но ты профукал все свое преимущество. В койке у Ким профукал. И тебя перевели на автоответчик. Теперь она сначала прослушает твое сообщение, хорошенько подумает и перезвонит. Если захочет, конечно. И в последний раз она захотела перезвонить. Так что перед тобой стоит задача — заставить ее перезвонить снова, а еще лучше, заставить снять трубку сразу.
Снова бросок по кольцу. Я поймал мяч и задумчиво застучал об асфальт.
— Может, попросить Джени, чтобы она замолвила словечко?
— Очень по-мужски, — съязвил Алекс.
— Но они ведь не чужие. Джени замужем за ее братом.
— Джек, ну при чем тут Джени? Ты должен сам решить эту проблему. Ты должен смыть с себя клеймо неудачника. Она именно так тебя сейчас воспринимает, чувак.
Я бросил мяч Алексу.
— Ты прав. Я должен сам. Может, сочинить письмо?
— Ты что, прыщавый школьник? «Если я тебе хоть немножко нравлюсь, поставь крестик», — пискляво пропел Алекс, чуть не сорвав себе связки.
— Уговорил. Оставлю ей сообщение на голосовой почте, прослушает, когда захочет или когда будет готова.
— Голосовая почта? — с сомнением переспросил он.
— Скажу все, что думаю о себе, о ней, о нас, еще скажу, что досаждать не стану. Пусть сама выбирает, предоставлю это право ей.
Алекс ошеломленно смотрел на меня:
— Пусть сама выбирает?
— Да.
— Ты с какого дерева упал, парень? Ты что, совсем шизанулся? Да женщинам не нужно никакое право выбора. Им не какое-то там право нужно, чувак, а страсть, всякая хрень романтическая, охи-вздохи. Да вспомни, что ты сам недели две назад в спортзале говорил.
— Да помню я. Всякая женщина любит фашиста.
— Во-во.
— А ты добавил, что они обожают, когда их таскают за волосы.
— Точно! Так действуй, чувак!
— Спасибо за совет, Алекс. Может, мне вообще устроить засаду у ее дома. Спрятаться, подкараулить. Выйдет же она когда-нибудь, правда? Тут я выпрыгну и схвачу, свяжу, засуну в рот кляп и заставлю выслушать.
— А что, неплохая мысль. Удиви ее, чувак!
Жизнь детей, лишенных родительского тепла и ласки, сама по себе непроста. Единственное, что у них есть, — это дружба, крепкая, нерушимая. Они называли себя «обоймой», в которой семь патронов сидят вплотную друг к дружке, и никакая сила не может их разлучить. Кроме магии… Под впечатлением таинственного рассказа и влекомые любопытством, семеро друзей отправляются на поиски неизвестного, где трое из них бесследно исчезают. Лишь через пятнадцать долгих лет четверо оставшихся друзей решают отправиться на поиски пропавших.
Лайла приглашена на дюжину свадеб и почти столько же девичников. Вся ее жизнь отныне подчинена чужим праздникам, причем каждый из них похож на дикий, фееричный сон, который привидеться может разве что в горячке. Заодно Лайла пытается наладить собственную жизнь, но ее бойфренд Уилл почему-то вечно недоволен, и даже любимая бабушка Франни, стоящая во главе «Лиги старых перечниц», обеспокоена ее активностью. Что за чертовщина происходит вокруг? Лайле придется разобраться.
В этом городе белые стены - потому что "виар" очки нарисуют на них любое изображение. В этом городе улицы закрыты стеклом - потому что его жители не выносят ультрафиолета. В этом городе нет несчастных и забытых людей - потому что есть группы поддержки, в которых тебе всегда помогут. В этом городе живет Верóника. Она выходит на улицу - и видит величественные ветви, прорастающие внутрь квартир, толстые стволы, преграждающие путь трамваю, который мчится на уровне вторых этажей, пробегая росчерком тени по пыльной поверхности стекла.
Чудом выжившая в страшной автокатастрофе, Саша Рокицкая приобрела после случившейся с ней трагедии странный дар — она не просто видит чужую ауру, но и способна понять, что носитель этой ауры приближается к трагической смерти… Она не ошибалась еще ни разу. Но как же ей хочется ошибиться теперь, когда она точно знает, что ее возлюбленный Илья обречен! Саша оказывается перед нелегким выбором: опустить руки и сдаться — или до последней минуты бороться за жизнь дорогого ей человека. Пока остается хотя бы один шанс, остается и надежда переломить закон Судьбы…
«Способность Софи Лав передавать волшебство читателям изящно находит свое выражение в мощных выразительных фразах и описаниях. ОТНЫНЕ И НАВЕКИ – это идеальный роман для чтения на пляже с одной оговоркой: присущий ему энтузиазм и прекрасные описания с неожиданной тонкостью раскрывают многогранность не только развивающихся чувств, но и развивающихся характеров. Книга станет отличной находкой для любителей романов, ищущих более глубокий смысл в произведениях этого жанра». --Сайт Midwest Book Review (Дайэн Донован) ОТНЫНЕ И НАВЕКИ – это прекрасно написанный роман, на страницах которого описана борьба женщины (Эмили) в поисках своего «я».
Блейк и Келли работают в отеле бок о бок с девяти до пяти… И как бы они ни пытались сохранить свои отношения сугубо профессиональными, взаимное влечение становится все сильнее! Но он – ее босс, а в прошлом у обоих – сложные жизненные испытания, оставившие в их душе глубокий след. Справятся ли они? Зазвучат ли свадебные колокола?
Свадьба подруги — дело радостное и грустное одновременно. Но если подруга — вовсе не подруга, а подлая ехидна и хищная стерва, то вместо грусти и радости испытываешь лишь праведное желание вырвать из ее цепких ручек безмозглое и доверчивое существо мужского пола. Именно это и происходит с героинями хулиганской комедии Дженни Колган.Мелани Пеппер — одиночка лет двадцати с сильным гаком, она ненавидит свою работу, вечно западает не на того парня и мается безденежьем. Зато у ее приятельницы Аманды все отлично: богата, красива, да еще выходит замуж за самого настоящего аристократа.
Софи Кинселла продолжает писать свою уже ставшую знаменитой сагу о женщинах и магазинах. Комедии о неисправимой шопоголичке Ребекке стали мировым бестселлером, полюбились они и в пашей стране.Ребекка никогда не скрывала, что больше всего на свете она обожает покупать, покупать и снова покупать. А когда путешествуешь по свету, покупать особенно приятно — все такое разное, необыкновенное, руки сами тянутся ко всяким симпатичным безделицам. Разве можно это осуждать? Разумеется, нет, особенно если шопинг совмещен со свадебным путешествием.
Ребекка Блумвуд всегда была неравнодушна к магазинам, но теперь у ее страсти есть оправдание — она наконец-то обрела работу своей мечты. Ребекка теперь может покупать сколько угодно и что угодно — правда, не для себя, а для своих клиентов, богатых дамочек, у которых денег хватает, а вот со вкусом не очень. И все у Ребекки хорошо — и работа интересная, и с любимым она душа в душу живет, и даже злыдни-кредиторы больше ее не преследуют. Но беда явилась с неожиданной стороны: на Ребекку сваливается напасть в виде предложения руки и сердца.
Нью-Йорк, Нью-Йорк... Небоскребы, знаменитые музеи, огни Бродвея и... магазины, магазины, магазины. Настоящий рай для шопоголика. Так не просто бродить по Манхэттену, где на каждом углу модные бутики и огромные универмаги, а за каждой невзрачной дверью может скрываться распродажа.Ребекка Блумвуд, героиня «Тайного мира шопоголика», снова не смогла устоять перед искушением магазинами. Отправившись покорять Нью-Йорк, она прямиком угодила в сети коварных ловцов беззащитных душ шопоголиков. Да и как тут устоять: с чистым сердцем направляешься в знаменитый музей Гуггенхайма, а по пути мелькают вывеска за вывеской, в какую-нибудь дверь свернешь из обычного любопытства, а за ней..