Любовь и честь - [5]

Наступила ночь. Блэр смотрела на черную воду, разрываемую отблеском лунного света и точками звезд, под еще более черным небом.

– Я взяла его с собой на случай, если… просто… на всякий случай. Если бы возникли проблемы, я смогла бы позвать на помощь.

– Спасибо за это.

– Как вы узнали, где я?

На другом конце страны Кэмерон перевернулась на диване. Она наблюдала за ритмично мигающими огнями самолета, совершающего вираж над Вашингтоном перед заходом на посадку в аэропорт Рональда Рейгана[7].

– Я не знала, где ты. Я позвонила в отель и вызвала Дэвис, поскольку ты не отвечала на звонки. Она поднялась наверх и обнаружила, что ни тебя, ни Старк нет на месте.

Блэр рассмеялась:

– Вы ведь не думаете…

– Нет.

– В этом нет ее вины.

Ответа не последовало, и Блэр повторила:

– Кэм, Старк не виновата. Я просто не оставила ей выбора.

– Да, ты часто так делаешь. Тем не менее, это не оправдание.

Блэр провела рукой по волосам и поднялась на ноги. Отойдя на десять футов, она оглянулась через плечо. Агент Секретной службы находилась в трех футах от нее. Она шепотом попросила Старк:

– Вы не могли бы отойти?

– Сожалею, но я не могу. Из агентов здесь только я, и мне нужно быть рядом с Вами.

– Все хорошо. Оглянитесь вокруг… мы одни. Поэтому отойдите.

Старк не двинулась с места.

– Боже, она такая же упрямая, как и Вы, – произнесла Блэр в телефон.

– Ей же лучше быть такой, учитывая, что она одна отвечает за твою безопасность.

– Зачем Вы мне звоните? – Прошла секунда, затем другая. – Кэм?

– Я не могла уснуть.

Теперь замолчала Блэр. У нее словно ком встал в горле, и она не смогла вымолвить ни слова. Кэм всегда так делала: захватывала врасплох, когда Блэр думала, что слишком зла, чтобы ее можно было как-то успокоить. Так или иначе, пройдя сквозь боль и гнев, Кэмерон нашла то, что имело наибольшее значение.

– В прошлый раз, когда ты не могла уснуть, то пришла в мою постель.

– Я бы и сейчас так сделала, если бы могла. После секундного колебания Кэмерон спросила: – Я была бы желанным гостем?

– Разве тебе нужно об этом спрашивать?

– Ты ушла из дома посреди ночи, не сказав ни слова охране. Твой телефон отключен. Ты за три тысячи проклятых миль от меня, и я не вижу твоего лица. Да. Мне необходимо это знать.

– Ты меня сильно разозлила.

– Знаю. Я не хотела.

– Я знаю.

– Ты тоже меня сильно рассердила.

– Да. – Голос Блэр смягчился и стал немного задумчивым. Понизив голос, она добавила:

– Я просто хотела пройтись и ничего более.

– Извини, что расстроила тебя. – На другом конце линии раздался печальный вздох. – Пожалуйста, скажи мне, что сейчас пойдешь домой.

– Ну, сейчас у меня запланирована поездка на пароме на Алькатрас[8]…

– Блэр, – угрожающе сказала Кэмерон. – Сейчас мне совершенно не до смеха.

– Хорошо, тогда мы со Старк возвращаемся домой.

– Нет. Я позвоню Маку и скажу, чтобы он послал за вами автомобиль.

– Кэм, никто не заметил нас, и мы находимся всего-навсего в десяти зданиях от дома. Пожалуйста. У нас все будет хорошо.

– Только если Дэвис спустится, чтобы встретить вас.

– Хорошо.

– Передай телефон Старк. Подожди… – Поколебавшись, она добавила:

– Позвони мне, когда вы вернетесь домой.

– Разве Старк этого не сделает?

– Это ведь не одно и то же.

– Надеюсь. – Улыбаясь, Блэр протянула Пауле телефон:

– Коммандер хочет поговорить с Вами.

Глава 4

Фелиция Дэвис встретила их на полпути к дому, когда они поднимались по Хайд-стрит на вершину Рашен-Хилл. Высокая статная чернокожая женщина приветливо кивнула им и поравнялась со Старк. Та сместилась немного влево, так, что два агента Секретной службы оказались чуть позади Блэр Пауэлл, по сторонам от нее.

Они молча поднимались по улице. Блэр, почти не обращая внимания на агентов, прокручивала в голове разговор с Кэмерон. Она не могла избавиться от чувства, что что-то было не так. Пусть они с Кэм знали друг друга меньше года и большую часть времени провели врозь, Блэр ощутила напряжение в голосе Кэмерон и поняла, что это связано не только с усталостью.

Последним двум месяцам их бурной любовной страсти предшествовали четыре мучительных месяца, во время которых Кэмерон находилась в больнице, а затем в отпуске по болезни, после того как получила пулю, предназначенную дочери президента. Пулю, которая чуть было не убила Кэм. Пулю, под которую агент Секретной службы бросилась без раздумий, прикрывая собою Блэр.

Впервые в жизни Блэр столкнулась с суровой действительностью: из-за положения, занимаемого ее отцом, ее жизнь, так или иначе, ценилась выше, чем жизнь другого человека. Она не могла это принять. И не могла смириться с преследовавшей ее мыслью о том, чего эта реальность стоила женщине, которую она любила. По этой причине Блэр становилось все труднее позволить кому-либо заслонить ее от опасности.

Умом Блэр понимала эту необходимость. Ведь в случае ее похищения на ее отца будет оказано серьезное давление путем угроз и манипуляций. Блэр знала, как ее отец захочет поступить в таком случае. Однако как президент Соединенных Штатов он не сможет этого сделать. Именно по этой причине она также несла ответственность за то, чтобы он не оказался в таком положении. Блэр боролось с этими противоречиями всю свою сознательную жизнь, находясь в центре общественного внимания с тех самых пор, как ее отец стал губернатором, и затем в течение восьми последующих лет вице-президентства, когда его готовили на должность президента. И вот теперь у нее был роман с руководителем ее личной службы безопасности.