Любовь Эшли - [2]

Эшли только слабо улыбнулась, слушая Сью. Она опять ушла в себя.

Грегори не был плохим отцом. Может, немного властным и деспотичным. Но он считал, что во все периоды жизни дает своим детям не только все необходимое, но и лучшее. А сейчас он был уверен, что Джон это лучшая партия для нее. Для Эшли не было секретом, какие планы строит отец: несколько раз он говорил, что из Джона получился бы идеальный зять. Эшли оставляла его намеки без ответа, но внутри у нее все сжималось. Но не будет же он силой заставлять ее выходить замуж! Те времена давно прошли! Эшли успокаивали прохладные, чисто дружеские отношения с Джоном, и она ничего не собиралась в них менять. Джон не сделает ей предложение, для этого у него нет причин: ему не нужны деньги, поскольку он сам очень богат; он не влюблен в нее, иначе давно бы проявил свои чувства. Больше причин для брака не было, и Эшли верила, что ситуация не обострится.

— Эй, Эшли, ты где? — Сью помахала перед ее глазами рукой. — Очнись, кажется, приехал Джон…

Эшли встрепенулась, а Сью бросилась к окну.

— Ох и классная у него тачка!

Эшли подумала, что ее сестра неисправима. Что будет, когда малышка Сью подрастет и начнет кружить головы мужчинам? У нее и сейчас одни мальчики в голове…

— Сью, отойди от окна. Мне пора, пока!

Сью схватила ее руку и задержала в своей.

— Помни, о чем я тебе говорила. Пошли его подальше, Эшли, ты пропадешь с ним, неужели не ясно?

— О Боже, что за выражения… — Эшли взглянула на расстроенное лицо сестры. — Не бойся. Со мной все будет в порядке.

— Хотелось бы верить. Пока.

Эшли спустилась по лестнице. В холле ее ждал Джон, он беседовал с Грегори. Джон поднял глаза и, увидев Эшли, пошел ей навстречу. Эшли заметила в его глазах какой-то проблеск, но лицо Джона осталось невозмутимым.

— Прекрасно выглядишь, дорогая… — Он взял ее руку и легко коснулся губами щеки.

— Спасибо.

Эшли нервно поправила волосы и взглянула на отца.

— Папа, мы пойдем…

Грегори выглядел таким необычайно торжественным, что в груди Эшли невольно шевельнулось нехорошее предчувствие. Он с гордостью поглядел на красавицу дочь и кивнул. Эшли захотелось заплакать от этого взгляда, но она только улыбнулась отцу, и они с Джоном вышли. Прохладный ветерок заставил ее вздрогнуть от холода, но Джон ничего не заметил. Он предупредительно открыл перед Эшли дверцу — галантный жест, которого сейчас редко дождешься от мужчины, — и помог ей усесться в «БМВ» последней модели. Эшли мало что понимала в технической характеристике автомобилей, но не оценить хищную грацию, совершенство линий и комфорт салона этой модели просто не могла. Мотор еле слышно заурчал, как огромный сытый кот, и машина плавно тронулась, вливаясь в уличный поток.

У Эшли вдруг возникло безумное желание оказаться за рулем хищной красавицы, вдавить педаль газа до упора в пол и унестись куда-нибудь далеко, оставив свои проблемы позади. Мечты, мечты… Почему ей так тяжело в последнее время, как будто над ней висит дамоклов меч?.. Она вдруг заметила, что машина стоит и Джон выжидательно смотрит на нее.

— Все в порядке?

— Ох, извини, я немного задумалась.

Джон припарковался перед самым шикарным в городе рестораном. Эшли потерла ладони, пытаясь хоть немного согреть ледяные пальцы, а потом ей пришлось взять Джона под руку и вместе с ним пройти в зал. Их проводили к столику, и Джон сам сделал заказ. Он никогда не утруждал себя вопросами о том, что хотела бы она. И сегодняшний вечер не был исключением, но Эшли это вполне устроило. Сейчас ее заботило то, что она вся дрожит и никак не может согреться. Может, алкоголь поможет ей расслабится? Она последовала примеру Джона, подняла фужер и пригубила вино. Он наблюдал за ней, и от этого взгляда ей сделалось не по себе.

— У меня что-то не так? — нервно спросила она.

— В этом платье ты особенно хороша.

Она чуть не поперхнулась и быстро поставила фужер. В животе забегали малюсенькие паучки, а в висках застучало — верный признак надвигающейся мигрени. Может, ей удастся сбежать, сославшись на головную боль? Официант принес заказ. Эшли терпеть не могла рыбу, но взяла вилку и нож и попыталась сосредоточиться на еде. Только бы Джон последовал ее примеру и перестал сверлить ее взглядом! Джон тем временем начал светскую беседу, из которой Эшли не слышала ни слова. Ее не покидало ощущение надвигающейся катастрофы, желудок сдавливали спазмы, и она вставляла в разговор односложные «да» и «нет», молясь, чтобы попадать в такт. Когда принесли десерт, Эшли была уже в таком взвинченном состоянии, что ее вот-вот должен был охватить нервный озноб, как всегда было в тех случаях, когда она подвергалась сильному стрессу.

И вот это свершилось. Джон отодвинул тарелку и поставил перед ней коробочку.

— Открой… — необычно мягко сказал он.

Сердце Эшли заколотилось где-то в горле, но она, словно находясь под гипнозом, послушно взяла коробочку негнущимися пальцами и, чуть не уронив при этом, открыла. На синем бархате сверкал бриллиант.

— Оно такое большое… — только и смогла выдавить Эшли, лихорадочно размышляя, что еще она может сказать, чтобы это оказалось к месту. И поставила — почти бросила — коробочку на стол.