Любовь! А если препятствия? - [15]

— Может ты и права. — сказала Людмила Ивановна. Она вспомнила, как когда-то мечтала о домике на берегу моря. Почему бы эту мечту не реализовать? Ей ведь на самом деле ничего не мешает это сделать.

— Я только не знаю одного — стоит ли мне прощать Юру, если он захочет вернуться. — сказала Ира, думая о своем. — Он ведь нагуляется и вернется. Помнишь, когда Масик был еще молодым псом, то часто от нас убегал на улице. Все ему свободы хотелось и любви дворовых дам. А нагулявшись, он возвращался назад. Один раз мы его неделю искали, думали, что больше не увидим. Целый день дождь шел, а потом еще и подморозило. Масик тогда вернулся. В дверь к нам лапами стучался и хвостом. Мокрый, грязный и замерзший с виноватым видом и заверениями, что такое больше не повторится. Мы тогда его пустили, отмыли и накормили. Он ведь больше никогда не убегал, после того раза. Вот я и думаю. Юра рано или поздно нагуляется и захочет вернуться. У нас общий ребенок. Вроде есть много общего, но в то же время он меня предал. Стоит ли ему давать второй шанс или отправить туда, где он гулял?

— Это только тебе решать. В любом случае мой совет может оказаться неправильным. Тогда ты меня будешь винить. Скажу не пускай, а может он изменился и ума набрался. Потом будешь всю жизнь о потерянном шансе жалеть и корить себя, а заодно и меня за глупость. Мол, надо было пустить назад, тогда бы в шоколаде жила. А если он не изменился и продолжит тебе нервы трепать? Опять я виновата буду. Так что тут я тебе не советчик.

Ира лишь кивнул, принимая правоту мамы. Только сама ответа на этот вопрос она пока не знала, но чувствовала, что еще столкнется с такой ситуацией.

Вадим.

— После того как я потеряла ребенка, Вадим решил, что нам надо развестись. — Мила говорила это со слезами на глазах. Даже носом хлюпала. Вадим лишь ухмыльнулся. Актриса. Ей надо было с таким талантом поступать в театральный. — Я понимаю, что это большая трагедия для нашей семьи. Только я не думаю, что нам нужно расходиться. Боль со временем утихнет. Думаю, мы еще сможем быть вместе.

— А я так не думаю. — возразил Вадим. — Больше я с ней жить не буду. С меня хватит. Ее гулянки мне надоели.

— Пару раз встретилась с подругами, а ты меня сразу обвинять! — Мила расплакалась.

Итог всего этого цирка стало три месяца на примирение, так как одна из сторон не была согласна на развод, а судья увидела возможность сохранить семью. Если через три месяца Вадим будет продолжать настаивать на разводе, то их разведут.

— Я же говорила, что просто так ты от меня не отделаешься. — довольно сказала Мила.

— Зачем тебе это? — засунув руки в карманы и подставив лицо весеннему солнцу, спросил Вадим.

— Потому что я не хочу с тобой расходиться.

— Конечно, где еще такого дурака найдешь.

— Нет, ты не дурак, а добрый и хороший. А я была глупая, раз этого не понимала. Жизнь меня здорово проучила. Думаешь я не умею учиться на своих ошибках? Умею. Я не такая дура, хотя может ты меня ею и считаешь. — Она говорила это почти искренне. Но Вадим ей не верил. — Я разговаривала с твоей мамой.

— Ты же ее терпеть не можешь.

— С чего ты так решил? Мы очень мило поговорили. Она пригласила меня на дачу. Нас пригласила. В эти выходные. — Мила подошла к нему. А лицо как у раскаявшейся лисы.

— У тебя ничего святого нет? Ты зачем приплела мою маму? Знаешь, что ее нельзя волновать. — Вадим едва сдерживал злость.

— А мы ее и не будем волновать. Правда ведь? — на ее губах появилась улыбка.

Вадим понял, что если сейчас он не уйдет, то Миле не жить. Как же она его разозлила. Недолго думая, он поехал к матери. Сегодня он взял выходной, потому что пришлось идти на суд. Лучше он этот день проведет с мамой. Может найдет слова, чтоб рассказать, что с Милой они разводятся. Но мама поняла все без лишних слов.

— Что у тебя с этой вертихвосткой? — спросила она, наливая чай из белого чайника с синими гжельскими цветами.

Мама всегда любила такие вещи. Гжельскую керамику, павлопосадские платки, хрусталь из Гусь-Хрусталя, вологодские кружева. Она раньше любила ездить по всем городам России и привозить оттуда сувениры, того и требовала от знакомых и друзей. Все эти вещи создавали неповторимую атмосферу в квартире, а саму квартиру превращали в филиал музея. Мама никогда не хранила вещи до лучших времен, а всегда ими пользовалась, предпочитая жизнь не откладывать на потом. Если что-то ломалось или разбивалось, она лишь с улыбкой говорила, что теперь будет повод съездить куда-нибудь на выходных и полнить ее коллекцию сувениров.

— С чего ты решила?

— А думаешь, я не знаю своего сына? — насмешливо спросила она. — К тому же Мила в последнее время пытается со мной найти общий язык. А до этого она была против общения. Значит, подбирается к тебе через меня. Так что у вас?

— Мы разводимся. — ответил Вадим. — Пока суд дал нам три месяца на примирение. Мила вцепилась в меня своими ноготками и отпускать не хочет.

— Наглая девка. Мне она никогда не нравилась. — сказала мама. — Давно надо было с ней развестись, пока она тебя ребенком не привязала.

Почему он не сказал маме, что Мила была беременна? Может не хотел лишний раз волновать? Вадим не знал. Только вся история прошла мимо матери, что было только к лучшему.