#люблютебя - [15]
6. Кайл
Среда,07:54
На первый урок, физику, я опаздывал. А у мисс Кейси, если сдал домашку позже чем через пять минут после звонка, оценку получишь на балл ниже. Я воткнул машину на первое же попавшееся на парковке место, схватил с переднего сиденья рюкзак, вытащил из кармана телефон и лихорадочно напечатал флит.
Странно как-то идти в школу после всего, что было вчера. Пожелайте мне удачи!
Ну да, не очень-то глубокомысленно, но на это всем, по ходу, пофиг. Прошлой ночью после часовых споров у меня в комнате, что сказать, я наконец флитнул:
Очуметь. Хм… всем привет (?)
За первые пять минут мое сообщение рефлитнули 3297 раз. Серьезно. И сейчас телефон в кармане на бедре уже сходил с ума. Да, трудно было примириться с мыслью, что другим людям действительно не все равно, что я говорю. Может, я гораздо интереснее, чем сам думал?
Машины на гостевой парковке – новенькие сияющие минивэны – я заметил, только когда подходил к школе. Наверняка что-то насчет встречи выпускников. Местные новостные каналы крутили эту историю каждый год. Рядом с главным входом я заметил нашего директора доктора Рейм (мы звали ее Рейх). Она тянула свою тонкую длинную шею и крутила головой по сторонам, словно проводила перекличку. Или ждет кого?
Я поднялся к школе по лужайке, так что не пришлось пробираться мимо операторов, столпившихся на тротуаре. Их там было как минимум двое, плюс вокруг толклись еще какие-то люди, чью профессию мне опознать не удалось. Рейх отреагировала первой и замахала когтистой рукой.
– Кайл, подойди сюда, пожалуйста!
Спина у нее была еще жестче и прямее, чем обычно. Моя персона ей кадр загораживает что ли? Я все-таки двинулся к директрисе, но было уже поздно.
– Кайл! – крикнула женщина в темно-синем платье. На талии у нее виднелись какие-то странные закрученные штуки. – Кайл, мы с канала NowNemFive, и мы хотели бы с тобой поговорить!
Она побежала ко мне. Узкая юбка и высокие каблуки мешали ей, шаги получались слишком короткими. Она двигалась на прямых ногах, словно Барби. Репортерша не очень-то много успела преодолеть, как люди вокруг тоже начали кричать и всей толпой подались вперед. Уголком глаза я заметил Рейх, плывущую ко мне: спина прямая, губы плотно сжаты.
А потом меня озарило. Репортерша знала мое имя. Она явно высматривала меня среди учеников. Так вот что это за новости. Я – новость. Они приперлись сюда ради меня. Обалдеть.
– Я не совсем понимаю, что здесь делают репортеры, мистер Бонэм. Кажется, они упомянули Flit? – не терпящим возражений голосом осведомилась Рейх.
В горле у меня пересохло, поэтому я просто кивнул.
– Вы не обязаны с ними общаться. Очевидно, их появление не распространяется на разрешение, которое подписали ваши родители. А пока мы не свяжемся с мистером и миссис Бонэм, вы не…
– Мама с папой даже не поймут, о чем вы говорите.
Да, я не рассказал родителям о Flit. А что, собственно, рассказывать-то? «Знаешь, мам, куча левых чуваков в инете лайкнула мою фотку»? Она просто кивнет, напомнит, что нужно быть осторожным, чтобы колледжи чего-нибудь неприличного не разнюхали, и снова вернется к своему айпаду. Папа вообще уйдет к себе в кабинет и ни на что не отреагирует, как он делал в те редкие дни, когда находился дома.
– А они правда приехали поговорить со мной?
Директриса кивнула. Я изо всех сил старался не лыбиться, а то Рейх все так серьезно воспринимает… Грудь будто пронизали тысячи нервов, заполнили ее, расширив ее так, что в конце концов мне едва удавалось вдохнуть. Интервью с журналистами – все равно что тысячу раз выступить на публику, но с другой стороны, это офигеть как круто. Даже Картер ни разу не попадал в новости. А ведь уже два года капитан школьной команды по лакроссу, чемпион штата. Я попробовал представить, как мама с папой увидят меня в телевизоре. Вот удивятся, наверное!
– Можно мне с ними пообщаться?
Рейх подняла на меня идеально прорисованную бровь.
– Я уже сказала, что пока не связалась с вашими родителями, поэтому юридически я не…
– Мне восемнадцать. И мы быстрее от них избавимся, если дадим то, что им нужно, правильно?
Рот директрисы, сжатый так, что напоминал присоску ленточного червя, которого мы препарировали на биологии в десятом классе, смягчился в улыбке. Она явно старалась быть жесткой, но на деле противник из нее оказался так себе.
– Ну хорошо. Только постарайтесь покороче. И я непременно проинформирую ваших родителей, что попросила вас подождать. Поэтому вам стоит придумать оправдание на этот случай, молодой человек.
Рейх отошла на шаг и кивком указала в сторону репортеров. Ну держитесь! Я улыбнулся, но сам почувствовал, что получилось фальшиво. Ну хоть не морщился, и то ладно. Я помахал в камеру, а рядом с первой репортершей втиснулась вторая, блондинка в черном. Обе синхронно сунули микрофоны мне в лицо.
– Кайл, как ты думаешь, почему твоя фотка получила такую по… – начала та, что в синем.
–.. Сделана кем-то из твоих знакомых? – закончила блондинка.
Я толком не понимал, ни куда смотреть, ни на какой вопрос отвечать. Низкое солнце все еще пряталось за зданием школы, и по рукам побежали мурашки. Унимая дрожь, я еще шире (и еще фальшивее) улыбнулся и уставился взглядом примерно посередине между репортершами.
В литературной культуре, недостаточно знающей собственное прошлое, переполненной банальными и затертыми представлениями, чрезмерно увлеченной неосмысленным настоящим, отважная оригинальность Давенпорта, его эрудиция и историческое воображение неизменно поражают и вдохновляют. Washington Post Рассказы Давенпорта, полные интеллектуальных и эротичных, скрытых и явных поворотов, блистают, точно солнце в ветреный безоблачный день. New York Times Он проклинает прогресс и защищает пользу вечного возвращения со страстью, напоминающей Борхеса… Экзотично, эротично, потрясающе! Los Angeles Times Деликатесы Давенпорта — изысканные, элегантные, нежные — редчайшего типа: это произведения, не имеющие никаких аналогов. Village Voice.
Если бы у каждого человека был световой датчик, то, глядя на Землю с неба, можно было бы увидеть, что с некоторыми людьми мы почему-то все время пересекаемся… Тесс и Гус живут каждый своей жизнью. Они и не подозревают, что уже столько лет ходят рядом друг с другом. Кажется, еще доля секунды — и долгожданная встреча состоится, но судьба снова рвет планы в клочья… Неужели она просто забавляется, играя жизнями людей, и Тесс и Гус так никогда и не встретятся?
События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.
Эштин Паркер отличается от других девчонок. Она не носит платья, классно играет в футбол и встречается с лучшим квотербеком сборной.Такие, как Эштин, ни к кому не привязываются. Потому что жизнь научила: любимые люди исчезают, не попрощавшись.Возвращение старшей сестры, сбежавшей из дома десять лет назад, ее вовсе не радует. Тем более что сестра появляется в компании красивого пасынка.Дерек Фицпатрик – загадка. Его исключили из школы, и в его прошлом много секретов. Он привык нарушать правила.Эштин привыкла выигрывать.
Однажды Рэйчел Суити влюбилась в Генри Джонса. За день до того, как переехать к океану, она оставила любовное письмо в книжном магазине его семьи. И ждала. Но Генри не ответил. Через несколько лет, оплакивая погибшего брата, она вернулась обратно. Окруженная пыльными книгами, письмами и заметками, которые оставляли покупатели в "Библиотеке писем", Рэйчел делает шаг навстречу новой жизни и… Генри. Но готов ли он ее принять?
Беренис – художница, о таланте которой никто не знает. Кроме него. Они видят одних и тех же чудовищ и воплощают их на бумаге. Оба считают свой талант проклятием. Они связаны запретными чувствами и кровавой историей о самоубийстве ее сестры Клэр. После трагедии Беренис чувствует, что тьма следует за ней по пятам. Девушка вынуждена бежать и скрываться. Но можно ли спрятаться от «самого Дьявола»?
В детстве мы были неразлучны. Сладкая парочка #ДашаДаня: сидели за одной партой, дрались, ставили друг другу подножки. Но мы всегда мирились, и он даже хотел на мне жениться. Потом мы повзрослели. Заклятый друг превратился в лучшего врага. Мы оба заигрались в ненависть и уже не можем остановиться. Но разве у #ЛюбвиНенависти бывает конец? Где бы я ни оказалась, судьба постоянно сталкивает меня с Даней, давая нам шанс все изменить.