Люблю тебя сильно-сильно - [14]

Мелочь? Пустяк? Диме показалось, что эти два простые слова сотрясли его тело гораздо сильнее, чем это сделал бы разряд тока. Так вот значит как она расценивает его порыв? Снова сплошное безразличие, пустяк, и эта едва заметная улыбка… Парню с трудом удалось взять себя в руки и продолжить.

- Спасибо, буду признателен, если такую «мелочь», как мои чувства, вы не станете обсуждать лежа под одним одеялом. – Диме стоило не малых усилий сдержать душераздирающий крик, который просто рвался наружу, и постараться говорить спокойно, холодно, отчужденно.

Летта же изо всех сил пыталась понять – что на самом деле здесь происходит и что-то в глубине подсознания ей подсказывало, что она очень сильно заблуждалась в своих ночных догадках, а страшное лицо Димы, лишний раз убеждало в правоте этих ощущений.

- Ты хочешь знать правду? Тогда слушай. – Дима резко выбросил окурок и набрав с избытком чистого прохладного воздуха в легкие, решительно начал. – Я ненавижу тебя так сильно, что от этого чувства иногда стынет кровь, а люблю так, что эта кровь закипает, доводя меня до безумия. Я всю жизнь пытался привлечь твое внимание к себе, а ты обратила его на моего лучшего друга, который просто так, взял и закружил тебя в танце. Я проклинаю тот самый день, когда Сергей решился пригласить тебя на этот танец, который перерос во все ЭТО. С первым вашим совместным времяпрепровождением мне казалось, что кто-то из вас меня искренне ненавидит и именно по этой причине сыпет мне медленно и дозировано соль прямо на оголенное сердце. Каждый наш совместный поход на шашлыки, пляж, футбол или еще куда, сопоставим лишь с походом по раскаленным углям босыми ногами. Я ненавидел Сергея всякий раз, как он прикасался к твоим губам, а тебя, всякий раз, когда ты так охотно отдавалась в его объятия… Я люблю тебя всю свою жизнь и вчера, когда ты пыталась объяснить, что и меня кто-то может полюбить так же сильно как ты… – Дима на мгновенье запнулся, – вот, снова мне не хочется добавлять – Сережу. Я впервые в жизни не захотел сдерживаться и решил поверить в услышанное, пусть и недосказанное.

Все время своего изречения Дима сидел на скамейке потупившись в наполовину обледенелую землю. Виолетте на мгновение показалось, что именно так, выглядит душа этого парня – обледенелая и черная. Она отказывалась верить своим ушам, и если первые слова, что он ее ненавидит превратили ее в окаменевшую в изумлении фигуру, то второе признание – породило цунами негодования. Летта отказывалась верить во все, что прекрасно слышала. Первое ее желание было поколотить от души, этого лицемера и предателя, а второе – себя, ведь именно она так и не смогла разглядеть всего, что происходило у нее под носом.

- Летта, можешь думать обо мне все что угодно и считать меня кем угодно, просто знай, – словно прочтя ее мысли продолжил Дима, – я люблю тебя намного сильнее, чем Серега, и гораздо сильнее чем ты его. Извини, что тебе пришлось узнать об этом именно так, но ты не оставила выбора, постоянно восхищаясь и боготворя своего Сереженьку. Я надеялся успеть покорить тебя в сжатые сроки службы Сереги, но… Ты постоянно твердишь лишь о нем. Все твои мысли, планы и мечты, только о нем. Ты сходишь с ума за тем, кто этого не оценит, а меня, ты ежедневно подвергаешь адским пыткам ни на миг не задумываясь об этом. Летта, совершенно реально понимая, что наш нынешний разговор будет последним, я выдаю тебе все это. По той же причине я хочу чтобы ты знала – я не жалею о том, что узнал вкус твоих губ, а всегда буду жалеть лишь о том, что не в моих силах заставить эти губы целовать меня каждый день.

Появившаяся у скамейки горка окурков пополнилась еще одним, и Дима замолчал. Если бы он был женщиной, он бы непременно сейчас рыдал, но нет, он всего лишь потянулся за очередной сигаретой. Он молчал, пришел черед Виолетты достойно ответить на все услышанное.

- Знаешь Дим, еще сегодня утром я была целиком и полностью убеждена, что ты просто был пьян, укурен, болен. Ты развенчал все мои догадки и предположения на тысячу процентов. Утром я так же была уверена, что в отличие от женской – мужская дружба существует, но и в этом ты превзошел всех вместе взятых женщин. Если бы мне не было так противно, мне, возможно, даже польстило твое признание, но… – Летта окинула взглядом скукоженную на скамейке фигуру вполне симпатичного парня, ее голос был спокоен, а слова честными. – Ты не имеешь права оценивать наши с Сережей чувства, так как ты понятия не имеешь, что такое настоящая любовь. Судить на сколько сильна моя или его, не тебе. До вчерашнего вечера ты мне очень нравился, и меня радовало то, что я так легко сошлась с лучшим другом своего парня и надеялась, что именно ты поможешь мне пережить наше вынужденное расставание. Ты был для меня глотком воздуха в бездне тоски и печали, и мне чертовски жаль, что я так сильно во всем ошибалась.

Прикрыв лицо руками, Летта упала на скамейку рядом с Димой, который продолжил разговор:

- Мне жаль, что ты так и не поняла, какие чувства двигали мною все это время, а пытаться объяснить, заставить прочувствовать, не хочу и не буду – он подытожил и тяжелый вздох вырвался из его груди. – Просто пообещай, что не станешь рассказывать Сереге об этом разговоре. Как бы для тебя странно не прозвучало, но я дорожу нашей дружбой, и это правда. Давай сделаем вид, что ничего этого не было.