Люби меня до смерти - [23]
— А мне клюквенный сок, — вежливо произносит Лайла.
— Без проблем. Я попрошу вашу официантку, Мишель, принести напитки.
— Спасибо, — одновременно говорим мы с Лайлой.
— Брен? — Мне приходится отвести взгляд от Нэд как раз тогда, когда она собирается что—то сказать Джексону. А все потому, что меня опять зовет Лайла.
— Да?
— Ты уверен, что все в порядке?
Я слишком странно себя веду. Ну же, Бреннан, ты ведь актер.
— Да, прости. Как ты сейчас себя чувствуешь?
— Гораздо лучше, спасибо. Думаю, мне просто нужно было выговориться. Я побеседую с Джейми, когда вернусь домой.
— Отличная идея, — отвечаю я, украдкой поглядывая на Нэд. Им только что принесли еду.
— Ты собираешься изучать меню? — интересуется Лайла.
— Я и так знаю, что буду.
— Ты уже бывал здесь и раньше?
— Нет.
— Тогда откуда знаешь, что у них есть то, что ты хочешь? — Я не знаю. Просто предположил, что если это итальянский ресторан, то и блюда у них такие же, как и в «Парадизо».
— И то верно, — говорю я и, взяв меню, быстро пробегаю глазами по списку блюд. Первыми нахожу каннеллони, а вскоре и брускетту. В этот раз описания блюд на английском. Читаю их и понимаю, что Нэд действительно знает итальянский, потому что ее описания были практически идеальными.
— То, что я хочу, есть в списке блюд.
— А что ты хочешь?
— Брускетту и каннеллони.
— Звучит отлично, ты уже пробовал их?
— Да, в «Парадизо».
— «Парадизо»? Я слышала об этом месте. Оно довольно дорогое.
— Да, — соглашаюсь я. Нэд забыла упомянуть об этом, когда я предложил оплатить счет. Оказывается, пять тысяч долларов могут быстро превратиться в четыре, если ходить по подобным местам. — А ты что будешь?
— Лазанью. Не хочу, чтобы у меня было несварение желудка, поэтому возьму то, что знаю.
К столику подходит наша официантка с напитками. Она ставит их на стол и начинает принимать заказ.
— Что я могу вам предложить?
Я киваю головой в сторону Лайлы, давая ей возможность сделать это первой.
— Мне только лазанью.
— Хорошо, а вам сэр?
— А мне брускетту и каннеллони.
— Отличный выбор. Хотите, чтобы я принесла сначала закуску?
— Нет, можете принести все вместе, — говорю я.
— Уверен? Я не против подождать, — произносит Лайла.
— Нет, все вместе, — отвечаю я официантке Мишель.
— Отлично, я прямо сейчас отправлю ваш заказ на кухню.
— Спасибо, — шепчет Лайла.
Мои глаза снова находят столик Нэд, но ее за ним нет. Джексон сидит один. Я быстро осматриваю зал, но никаких признаков Нэд. Наверное, она пошла в дамскую комнату.
— Я тут подумала о твоей машине, — говорит Лайла.
— Что ты о ней подумала? — спрашиваю я без особого интереса.
— Теперь, когда у тебя есть работа, она будет тебе нужна.
Эти привлекает мое внимание.
— Что?
— Тебе нужна будет твоя машина.
— Нет. Я отдал ее тебе, чтобы ты могла возить на ней Алекса и Софи. Как я могу ее забрать, если ты только что объявила, что беременна третьим ребенком?
— Мы можем купить другую, Брен.
— Ни за что. У Джейми итак куча обязательств и с ипотекой, и с детьми. Жизнь в Нью—Йорке очень дорогая. Все будет гораздо проще, если ты оставишь мою машину себе. Я — одинокий парень и могу выбрать себе что—нибудь подешевле. Моя машина очень надежная, поэтому я отдал ее тебе. Она ведь принадлежала маме и никогда ее не подводила.
— Спасибо, — улыбается Лайла, хватая меня за руку и слегка сжимая ладонь.
Не могу поверить, что она думает, будто я способен забрать у нее машину. Мама, может, и взяла с нее обещание присматривать за мной, но настала пора мне начинать присматривать за ней. У Лайлы слишком большое сердце, и я должен защитить его. Вот, что делают братья, даже если их сестры старше на семь лет.
Мои мысли прерывает звонок телефона. Я вытаскиваю его из кармана и вижу сообщение от Нэд.
Нэд: Почему ты здесь? И почему СНОВА нарушаешь условия договора?
Я: Могу спросить тебя о том же? Какие это условия я нарушаю?
Нэд: Я ВИЖУ тебя с девушкой и ВИЖУ, что ты пьешь вино, Коул.
Я поднимаю голову и встречаюсь с ней взглядом. Она выглядит злее, чем когда—либо. Мне приходится сдерживаться изо всех сил, чтобы не расплыться в улыбке. Я наблюдаю за ней еще несколько секунд, радуясь, насколько рассеянной она выглядит в разговоре с Джексоном. Благодаря мне!
Я: Какие мы наблюдательные. Но угадай что? Я тоже ВИЖУ мужчину и ВИНО на твоем столе ;)
Нэд: Я не подписывала договор!
Я: Чтобы мой договор работал, ты должна соблюдать такие же условия.
Нэд: Иди домой и там напивайся. В своем доме. Один.
Я: А ты тоже идешь домой?
Нэд: Нет.
Я: Тогда и я нет.
Нэд: Я не в настроении спорить, Коул.
Я: Детка, я тоже. Так что предлагаю тебе наслаждаться своим свиданием и перестать переживать о том, что тебя не касается.
Нэд: Серьезно?
— Ты сегодня ужасно необщительный, Брен. Переписываешься с девушкой? — с улыбкой интересуется Лайла.
— Возможно, — дразню ее я.
— Тогда мне не стоит прерывать тебя. Только скажи ей, что это ненадолго, потому что мне тоже о многом хочется поговорить с братом. Я так ничего и не услышала о твоей новой работе.
Я уже собираюсь ответить Лайле, как краем глаза замечаю что—то зеленое. Поворачиваюсь и вижу Нэд, которая со злобным видом направляется ко мне. Я встаю, пораженный до глубины души.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В путеводителе по жизни, составленном молодой очаровательной американкой Элис К., вы встретитесь с ее мужчинами — эгоцентричным бывшим любовником мистером Жестоким, предметом ее грез мистером Опасным и надежным, все понимающим другом Эллиотом М. (таких всегда держат про запас), а также с ее лучшей подругой Рут Е. (которая, возможно, окажется предательницей!) и невозмутимым психотерапевтом доктором И. Вы станете свидетелем действий (или бездействия) Элис К. дома, на работе и на полях любовных сражений. Вы узнаете, как заполнить пустоту в холодильнике, и научитесь искусству сводить концы, которые никак не сходятся.
Анна Ларионова уже отчаялась найти себе работу, когда в руки ей попалось объявление о том, что иностранной фирме нужен секретарь. Вот только требования к соискателям были очень уж жесткими. И все же девушка решила рискнуть. Переступив порог фирмы, Аня шагнула в свою новую жизнь — трудную и прекрасную, как сон.
Романы, вошедшие в, книгу «Жажда любви», посвящены неувядаемой теме — теме любви мужчины и женщины. Увлекательная интрига, живое изображение переживаний героев будут держать Вас в напряжении с первой и до последней страницы. Нежная Селия, мужественная Санди, решительная Сара сумели пронести свою любовь через многие препятствия и сохранить теплоту чувств, чистоту и нежность до самого счастливого конца.Если у Вас плохое настроение, то, окунувшись в озеро жизни романов с чистой любовью, бурями и страстями, Вы забудете о нем и с сожалением перевернете последнюю страницу.
В книгу вошли два романа хорватской писательницы Ведраны Рудан (р. 1949). Устами молодой женщины («Любовь с последнего взгляда») и членов одной семьи («Негры во Флоренции») автор рассказывает о мироощущении современного человека, пренебрегая ханжескими условностями и все называя своими именами.
В поездку Илью втравила подружка Магда. Самому-то ему и на пляже было неплохо. Но Магде вынь да положь однодневный круиз с Кипра в Израиль… Так Илья очутился в Иерусалиме – городе, где встречаются мировые религии и еще с полусотни различных верований, где с приходом нового тысячелетия в воздухе носится какое-то странное нетерпеливое ожидание… Что-то непостижимое вдруг случилось с обычным московским разгильдяем. Ему кажется, что он заблудился во времени и пространстве, в странном невозможном мире. Его настоящий мир где-то рядом, стоит только протянуть к нему руку.
Она была юна, наивна и влюблена. Ее избранник отвечал ей взаимностью. Но будто бы весь мир воспротивился соединению двух сердец: молодым людям пришлось расстаться. Каждый из них создал свою семью, однако где-то в глубине души сохранилась верность первому юношескому чувству и все еще теплилась надежда.