Лытдыбр - [175]
Первая постановка, пользовавшаяся большим сценическим успехом, вызвала ворчание узкого круга меломанов, недовольных “поклёпом” на достойнейшего, хоть и подзабытого итальянского мастера.
Но уж когда Форман эту пьесу экранизировал, срубив 8 статуэток и кучу других важнейших кинопризов 1985 года, тихий ропот меломанов сменился целой международной кампанией по защите доброго имени Сальери. Каждый музыкальный критик счёл своей обязанностью написать, что на самом деле никого итальянец не травил, а Форман и Шеффер беспричинно и незаслуженно очернили образ одного из важных венских композиторов…
Эта реакция была и предсказуемой, и закономерной, и фактологически справедливой – а попутно продемонстрировала, до какой степени Голливуд эффективней классической литературы в популяризации исторических легенд. Но главное, о чём стоит сказать, чтобы эта готичная история обрела долгожданный хэппи-энд, – это долгосрочный результат сотрудничества Формана и Шеффера. При всей своей эрудиции в вопросах музыкальной литературы, одного не могли добиться просвещённые критики чешского режиссёра и английского драматурга: они не могли заставить музыкантов играть сочинения Сальери, которые перестали исполняться и издаваться с начала XIX столетия. А вот Форман и Шеффер добились именно этого. Хотя легендарный саундтрек “Амадеуса”, ставший одним из самых продаваемых альбомов классики за всю историю звукозаписи, состоял сплошь из Моцарта, выход фильма дал неожиданный и мощный толчок для возрождения интереса как раз к Сальери. В наш постмодернистский век история “гения и злодейства” совершила полный круг. Если героев Пушкина (как и их прототипов) интересовало, какие злодейства совершал тот или иной гений, то современникам Формана и Шеффера вдруг срочно захотелось узнать: а что гениального сочинил оскароносный злодей?
Сочинения Сальери начали разыскивать, издавать, исполнять и ставить в оперных театрах. Фестиваль его имени стал ежегодным. В родном городе Леньяно в честь Сальери назвали музыкальный театр. Великая Чечилия Бартоли записала диск с 13 его ариями. Восстановленной по рукописи оперой Сальери “Признанная Европа” открылся в 2004 году после ремонта миланский театр Ла Скала (премьерой той же оперы он открылся после пожара в 1778 году). Посыпались современные постановки на оперных сценах от Канады до Австралии. С 2000 года начали выходить CD с полными версиями его опер (а он написал их около 40). То немногое, что записывалось в прежние годы, переиздали с ремастерингом. Постановки “Фальстафа” и “Тарара” (того самого мегахита Сальери-Бомарше) выпустили на DVD. Осторожно, но настойчиво музыку Сальери стали подтягивать в разнообразные саундтреки. Сперва в артхаусные, а потом и в блокбастеры: в “Железном человеке” 2008 года главный злодей в исполнении Джеффа Бриджеса наигрывает на рояле вступительные такты фортепьянного концерта Сальери…
Конечно, в очередной раз оказаться круче Моцарта моему итальянскому тёзке в этом столетии едва ли светит, но совершенно очевидно, что шефферовская кавер-версия пушкинской трагедии, усиленная режиссёрским талантом Формана и выдающейся игрой Ф. Мёррэя Абрахама, подарила незаслуженно забытому и оболганному Антонио Сальери десятилетия мировой посмертной славы – причём в качестве композитора, а не отравителя.
А имеет ли это для него какое-нибудь значение спустя 192 года после смерти – любой из нас однажды сможет спросить композитора лично.
Глава седьмая
Перевёрнутый мир
Лев Рубинштейн. Социальная сеть
О том, что Антона больше нет, я узнал, находясь в больнице, на второй день после того, как попал туда по скорой. Моя жена, пришедшая навестить меня, принесла мне эту неправдоподобную весть.
История моего знакомства с Антоном очень долгая, но какая-то, по моим ощущениям, не линейная, пунктирная, можно сказать, мерцательная, и не всегда хронологически стройная.
В разные моменты этой истории Антон то ярко вспыхивал, то чем-то заслонялся, то куда-то надолго пропадал, то возникал персонально и непосредственно, то напоминал о себе через вторые руки, через чьи-то рассказы о нём, – рассказы, как правило, тоже, как и сообщение о его смерти, не слишком правдоподобные.
Не только дорогие нам люди рано или поздно исчезают непонятно куда, но и связанные с ними звуки, запахи, слова и словечки, мелодии, картинки, пейзажи и ландшафты постепенно переселяются из чувственного мира в ненадёжную память. А память уже выстраивает свои собственные нарративы, рассказывает нам разные истории – в том числе с нашим участием – по собственному разумению. И мы вынуждены ей верить. А если и не вполне верить, то, по крайней мере, вежливо кивать и поддакивать, ещё больше подстёгивая её своенравную фантазию.
Я помню маленького Антона, потому что дружил с его родителями.
Я хорошо помню, как на разных “взрослых” событиях тех лет – на домашних семинарах, квартирных выставках, поэтических чтениях – регулярно появлялись два мальчика-вундеркинда. Их вундеркиндство было совершенно очевидно ещё до того, как они открывали свои рты. Впрочем, в те времена они открывали свои рты часто и с большой охотой.
Антон Носик – журналист, общественный деятель и популярный блогер; иногда его называют одним из «отцов Рунета». Его яркие и острые материалы вызывают неоднозначную оценку в обществе и особенно со стороны властей: осенью 2016 года он был осужден по печально знаменитой 282-й статье «за экстремизм».В своей книге А. Носик рассказывает, за что он и другие популярные блогеры подвергаются преследованию при современном политическом режиме в России. По мнению автора, главная причина – это отличие их позиции от официальной в ряде принципиальных вопросов внутренней и внешней политики.
Антон Носик — журналист, общественный деятель и популярный блогер; иногда его называют одним из «отцов Рунета». Его яркие и острые материалы вызывают неоднозначную оценку в обществе и особенно со стороны властей: осенью 2016 года он был осужден по печально знаменитой 282-й статье «за экстремизм».В своей книге А. Носик рассказывает, за что он и другие популярные блогеры подвергаются преследованию при современном политическом режиме в России. По мнению автора, главная причина — это отличие их позиции от официальной в ряде принципиальных вопросов внутренней и внешней политики.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Второй том настоящего издания посвящен дореволюционному русскому и советскому, главным образом изобразительному, искусству. Статьи содержат характеристику художественных течений и объединений, творчества многих художников первой трети XX века, описание и критическую оценку их произведений. В книге освещаются также принципы политики Советской власти в области социалистической культуры, одним из активных создателей которой был А. В. Луначарский.
Очерк об известном адвокате и политическом деятеле дореволюционной России. 10 мая 1869, Москва — 15 июня 1957, Баден, Швейцария — российский адвокат, политический деятель. Член Государственной думы II,III и IV созывов, эмигрант. .
Труд журналиста-международника А.Алябьева - не только история Второй мировой войны, но и экскурс в историю развития военной авиации за этот период. Автор привлекает огромный документальный материал: официальные сообщения правительств, информационных агентств, радио и прессы, предоставляя возможность сравнить точку зрения воюющих сторон на одни и те же события. Приводит выдержки из приказов, инструкций, дневников и воспоминаний офицеров командного состава и пилотов, выполнивших боевые задания.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.