Лытдыбр - [166]
В художественном салоне на улице Чехова в Москве ставили штампы на картины, разрешённые к вывозу из СССР. Кабаков пришёл в салон, чтобы получить разрешение на вывоз собственной картины в Австрию. Картина, разумеется, под мышкой. Дело было через несколько месяцев после аукциона “Сотбис” в Москве.
– Вы что, мужчина, вывозите?! – набросились на художника многочисленные отъезжанты, образовавшие в художественном салоне здоровенную очередь. – Это же Ка-ба-ков! Оригиналы! Это же достояние народа! Вам это никогда не разрешат вывезти! Ха, странный человек, нашёл что купить. Купил бы лучше Зверева – его пока выпускают…
Вышла секретарша, увидела Кабакова, сказала:
– Ой, заходите, Илья Иосифович!
Очередь сделала глубокий выдох и смолкла, потрясённая.
Затем, года примерно за три, художников в России почти не осталось, а за ними уехали и “группи”. Дольше всех держалась молодёжь – бастионом стоял предназначенный на слом дом в Фурманном переулке, занятый десятками художников под мастерские и жильё. “На Фурманном” спали, ели, пили, курили на славу, принимали иностранные делегации, подписывали долгосрочные контракты – при этом в доме на слом не запирались двери, не работали водопровод и канализация, свет горел не всегда… Уморительно было смотреть, как германский миллионер Людвиг, один из крупнейших в мире коллекционеров современного искусства, ступал по скрипучим доскам рассыпающихся квартир на Фурманном, с важным видом пожимал руки художникам, давал распоряжения свите. Съёмки научно-популярных фильмов для какого-нибудь Би-Би-Си или австрийского телевидения также выглядели престранно. Постепенно всё же и Фурманный сдался на милость энтропии в виде наполнивших здание кривоногих азиатов в бушлатах – военнослужащих строительного батальона советской армии. Орудуя лопатами, ломами и заступами, стройбатовские потомки Чингисхана разломали то, что можно ещё разломать в оставленном доме, а художники и иже с ними покинули шестую часть обитаемой суши, устремившись к персонально-коллективным выставкам, международным тусовкам, заграничным стипендиям и годам странствий… Кончилась эпоха.
И вдруг она снова началась – по крайней мере для тех в Израиле, кто помнит. В Иерусалимском музее открылась выставка “Бинационале”: советские и израильские художники, причём советские – это как раз те самые, “подполье” и Фурманный. На открытие пришло больше народу, чем, по моим подсчётам, населяет город трёх религий. Злые языки утверждают, что такого наплыва публики не было до сих пор ни на одном вернисаже Иерусалимского музея.
В залах всё было как на “квартирной выставке” в Москве лет эдак 10–15 назад, только в масштабе две тысячи к одному. Но работ видно не было, да никто и не старался их увидеть. Никто не заметил даже отсутствия работы Кабакова “Красный вагон”, о которой за две недели до открытия выставки раструбила местная пресса. Главным героем вечера была тусовка – как в старые добрые времена, как надцать лет назад в далёкой отсюда географии. Кажется, не пришёл только мёртвый. Мимо инсталляций Кости Звездочётова и Андрея Филиппова, вечно инфантильных кошмаров “Медицинской герменевтики”, неизбывных газет Пригова, песочных поцелуев Димы Врубеля (Брежнев и Хонеккер) бурлила Россия – такая, какой нигде больше нет: ни здесь, ни там. Сказочная, былинная. Кто-то толкнул меня сзади под локоть, сказал: “Слиха”[159]. “Боже, израильтянин… Откуда?!” – подумал я, но обернулся и увидел Игоря Мироновича Губермана. От сердца отлегло.
Потом был хэппенинг – Илья Кабаков (Париж), Дмитрий Пригов (Берлин) и Владимир Тарасов (Вильнюс) исполнили несколько сочинений, премьера которых состоялась в… напомните название города? Да-да, вы правильно помните: в Москве, то есть в единственной столице мира, где не встретишь сегодня ни Кабакова, ни Пригова, ни Тарасова, ни вместе, ни порознь, ни их картин, ни стихов, ни музыки. И нигде не встретишь того, что было, – того, чего нет. “Наша Россия сама из себя уехала, – заметил один из недавних репатриантов, размышляя о ностальгии. – Вернуться теперь можно только в свои воспоминания”.
Трио звучало в Иерусалиме не хуже, чем в Москве, но безнадёжнее: жизнь пыталась на один вечер инсценировать нашу память, а память наша отказывалась поверить в достоверность инсценировки.
80 лет Илье Кабакову
80 лет назад в городе Днепропетровске родился художник Илья Кабаков.
40 лет назад он стал моим отчимом. Это было интересное время: советская власть в брежневские годы по-прежнему не готова была мириться с существованием в стране иных жанров изобразительного искусства, кроме социалистического реализма, но при этом людей, наделённых официальным статусом “советского художника”, она всячески холила, лелеяла и обхаживала. В какой-нибудь другой реальности это привело бы к существованию двух несовместимых между собой арт-сообществ: официального и подпольного. Но в те самые дни, когда культурным героем и символом эпохи сделался штандартенфюрер СС Макс Отто фон Штирлиц, успешно сочетающий безупречную службу фюреру и эсесовский спецпаёк с непримиримой борьбой против немецкого фашизма, участники арт-подполья и официально признанной творческой элиты, за единичными исключениями, успевали существовать в обоих статусах. Это касалось не только художников, но и писателей, и режиссёров, и даже советских журналистов. До обеда они вполне официально работали за астрономический гонорар на государство, а после обеда создавали картины и графику, писали тексты и снимали фильмы “в стол”, без надежды когда-нибудь представить свои произведения советскому зрителю или читателю, зато с риском нажить неприятности всякий раз, когда об этом их творчестве кто-нибудь одобрительно высказывался за рубежом.
Антон Носик – журналист, общественный деятель и популярный блогер; иногда его называют одним из «отцов Рунета». Его яркие и острые материалы вызывают неоднозначную оценку в обществе и особенно со стороны властей: осенью 2016 года он был осужден по печально знаменитой 282-й статье «за экстремизм».В своей книге А. Носик рассказывает, за что он и другие популярные блогеры подвергаются преследованию при современном политическом режиме в России. По мнению автора, главная причина – это отличие их позиции от официальной в ряде принципиальных вопросов внутренней и внешней политики.
Антон Носик — журналист, общественный деятель и популярный блогер; иногда его называют одним из «отцов Рунета». Его яркие и острые материалы вызывают неоднозначную оценку в обществе и особенно со стороны властей: осенью 2016 года он был осужден по печально знаменитой 282-й статье «за экстремизм».В своей книге А. Носик рассказывает, за что он и другие популярные блогеры подвергаются преследованию при современном политическом режиме в России. По мнению автора, главная причина — это отличие их позиции от официальной в ряде принципиальных вопросов внутренней и внешней политики.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Труд журналиста-международника А.Алябьева - не только история Второй мировой войны, но и экскурс в историю развития военной авиации за этот период. Автор привлекает огромный документальный материал: официальные сообщения правительств, информационных агентств, радио и прессы, предоставляя возможность сравнить точку зрения воюющих сторон на одни и те же события. Приводит выдержки из приказов, инструкций, дневников и воспоминаний офицеров командного состава и пилотов, выполнивших боевые задания.
Впервые в отечественной историографии предпринята попытка исследовать становление и деятельность в Северной Корее деспотической власти Ким Ир Сена — Ким Чен Ира, дать правдивую картину жизни северокорейского общества в «эпохудвух Кимов». Рассматривается внутренняя и внешняя политика «великого вождя» Ким Ир Сена и его сына «великого полководца» Ким Чен Ира, анализируются политическая система и политические институты современной КНДР. Основу исследования составили собранные авторами уникальные материалы о Ким Чен Ире, его отце Ким Ир Сене и их деятельности.Книга предназначена для тех, кто интересуется международными проблемами.
Наконец-то перед нами достоверная биография Кастанеды! Брак Карлоса с Маргарет официально длился 13 лет (I960-1973). Она больше, чем кто бы то ни было, знает о его молодых годах в Перу и США, о его работе над первыми книгами и щедро делится воспоминаниями, наблюдениями и фотографиями из личного альбома, драгоценными для каждого, кто серьезно интересуется магическим миром Кастанеды. Как ни трудно поверить, это не "бульварная" книга, написанная в погоне за быстрым долларом. 77-летняя Маргарет Кастанеда - очень интеллигентная и тактичная женщина.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.