Лысенко и лысенковщина: особенности развития отечественной генетики - [7]
Однако была ещё одна причина необходимости дискуссий. Т. Д. Лысенко с помощью своих сподвижников стремился к созданию собственного «учения», некоей новой биологии, которая должна была заменить дарвинизм. Сплочение биологов против Лысенко произошло потому, что он всё чаще стал выступать по эволюционным проблемам, утверждая явные нелепости. Поэтому дискуссии в 40-х гг. велись уже не столько по генетическим проблемам, сколько по вопросам внутривидовых отношений, а позднее (1953–1958) — по вопросам видообразования.
Новая смелая критика в адрес Т. Д. Лысенко и его «мичуринской агробиологии» была начата в 1946 г. в журнале «Селекция и семеноводство» статьей «Дарвинизм в кривом зеркале», написанной известным ботаником и селекционером академиком ВАСХНИЛ П. М. Жуковским. Это был авторитетный учёный, прекрасный специалист, которого к тому же нельзя было обвинить в оторванности от практики — в 1943 г. он был отмечен Сталинской премией «за открытие новых видов пшеницы и ржи и получение из них высокоценных в хозяйственном отношении гибридов». И его критика лысенковской «версии» теории эволюции, отвергавшей внутривидовую борьбу, была очень весомой. В 1946 г. членом-корреспондентом АН СССР был избран Н. П. Дубинин, представитель школы классической генетики, и избран, несмотря на ярые протесты самого Лысенко. В ноябре 1947 г. в Московском государственном университете прошла дискуссия по поводу отрицания Лысенко внутривидовой борьбы за существование. Уничтожающую критику взглядов Лысенко дали крупнейшие биологи — академик И. И. Шмальгаузен, профессора Д. А. Сабинин и А. Н. Формозов. Дискуссия собрала огромную аудиторию учёных и студентов, но лысенковцы участия в ней не приняли: было ясно, что политические нападки лишь вызовут симпатии к учёным, а противопоставлять что-либо серьёзное своим оппонентам лысенковцы не могли. В феврале 1948 г. в МГУ прошла широкая конференция по основам дарвинизма (лысенковцы снова отсутствовали), где было заслушано 40 докладов, большинство из которых полностью отрицали лысенковский «передовой дарвинизм». Основной доклад на конференции сделал И. И. Шмальгаузен.
Весной 1948 г. с группой биологов, выступавших против лысенковского диктата в науке, встретился заведующий сектором науки ЦК ВКП(б) Ю. А. Жданов (сын А. А. Жданова), химик-органик по образованию. Этой встрече предшествовали письма, которые стали поступать в ЦК после войны и в которых весьма обстоятельно разоблачалась теоретическая несостоятельность и практическая вредность лысенковских концепций. В апреле 1948 г. Ю. А. Жданов выступил в Политехническом музее на семинаре пропагандистов с большой лекцией, в которой критиковал Лысенко за псевдонаучные теории и безответственные обещания практических достижений.
Над Лысенко и его сторонниками нависла угроза полного краха, так как в условиях свободной критики «мичуринская агробиология» не могла существовать. Лысенко идёт на крайний шаг; он пишет И. В. Сталину и А. А. Жданову жалобу на Ю. А. Жданова. Одновременно Лысенко развернул новую рекламную кампанию, обещая небывалые урожаи — на этот раз от ветвистой пшеницы.
Реакция на письмо последовала в июле 1948 г., когда с санкции Сталина были отменены выборы академиков ВАСХНИЛ, и вакантные места были заполнены путём назначения 35 академиков по списку, составленному Лысенко и подписанному Сталиным. А 31 июля — 7 августа 1948 г. состоялась сессия ВАСХНИЛ, на которой с докладом «О положении в биологической науке» выступил Т. Д. Лысенко. Характерно заявление Лысенко в заключительном слове на сессии: «Меня в одной из записок спрашивают, каково отношение ЦК партии к моему докладу. Я отвечаю, что ЦК партии рассмотрел мой доклад и одобрил его». Вся сессия прошла в стиле, уже отработанном в так называемых дискуссиях 30-х гг. По существу, никаких научных споров не было — было жёсткое административное подавление противников, замешанное на идеологических обвинениях. Несмотря на это, нашлись люди, которые до конца отстаивали истину в науке. О достижениях и перспективах генетики говорил И. А. Рапопорт. Ректор МСХА им. К. А. Тимирязева В. С. Немчинов в заключительном слове на сессии смело сказал:
«Я считаю, что хромосомная теория наследственности вошла в золотой фонд науки человечества, и продолжаю держаться такой точки зрения».
Но это уже ничего изменить не могло. 7 августа было помещено в «Правде» письмо Ю. А. Жданова Сталину, где он каялся за критику в адрес Лысенко. «Мичуринская биология» стала партийной платформой, и отрицание лысенковских догм угрожало исключением из членов партии.
Последовали массовые «признания правильности» лысенковских положений. Министром высшего образования СССР С. В. Кафтановым и министром сельского хозяйства СССР И. А. Бенедиктовым были изданы приказы об увольнении многочисленных учёных и преподавателей — противников Лысенко. В приказе Бенедиктова утверждалось, что в научных учреждениях министерства «до последнего времени имели распространение работы, основанные на реакционных воззрениях менделизма-морганизма». Предполагалось «искоренить из практики работы научно-исследовательских учреждений антимичуринские методы работы и в дальнейшем научно-исследовательскую работу целиком базировать только на передовом учении Тимирязева — Мичурина — Вильямса — Лысенко». В приказе был и следующий пункт:
Слово «синто» составляют два иероглифа, которые переводятся как «путь богов». Впервые это слово было употреблено в 720 г. в императорской хронике «Нихонги» («Анналы Японии»), где было сказано: «Император верил в учение Будды и почитал путь богов». Выбор слова «путь» не случаен: в отличие от буддизма, христианства, даосизма и прочих религий, чтящих своих основателей и потому называемых по-японски словом «учение», синто никем и никогда не было создано. Это именно путь.Синто рассматривается неотрывно от японской истории, в большинстве его аспектов и проявлений — как в плане структуры, так и в плане исторических трансформаций, возникающих при взаимодействии с иными религиозными традициями.Японская мифология и божества ками, синтоистские святилища и мистика в синто, демоны и духи — обо всем этом увлекательно рассказывает А.
В Новгородских писцовых книгах 1498 г. впервые упоминается деревня Струги, которая дала название административному центру Струго-Красненского района Псковской области — посёлку городского типа Струги Красные. В то время существовала и деревня Холохино. В середине XIX в. основана железнодорожная станция Белая. В книге рассказывается об истории этих населённых пунктов от эпохи средневековья до нашего времени. Данное издание будет познавательно всем интересующимся историей родного края.
У каждого из нас есть пожилые родственники или знакомые, которые могут многое рассказать о прожитой жизни. И, наверное, некоторые из них иногда это делают. Но, к сожалению, лишь очень редко люди оставляют в письменной форме свои воспоминания о виденном и пережитом, безвозвратно уходящем в прошлое. Большинство носителей исторической информации в силу разнообразных обстоятельств даже и не пытается этого делать. Мы же зачастую просто забываем и не успеваем их об этом попросить.
Клиффорд Фауст, профессор университета Северной Каролины, всесторонне освещает историю установления торговых и дипломатических отношений двух великих империй после подписания Кяхтинского договора. Автор рассказывает, как действовали государственные монополии, какие товары считались стратегическими и как разрешение частной торговли повлияло на развитие Восточной Сибири и экономику государства в целом. Профессор Фауст отмечает, что русские торговцы обладали не только дальновидностью и деловой смёткой, но и знали особый подход, учитывающий национальные черты характера восточного человека, что, в необычайно сложных условиях ведения дел, позволяло неизменно получать прибыль и поддерживать дипломатические отношения как с коренным населением приграничья, так и с официальными властями Поднебесной.
Эта книга — первое в мировой науке монографическое исследование истории Астраханского ханства (1502–1556) — одного из государств, образовавшихся вследствие распада Золотой Орды. В результате всестороннего анализа русских, восточных (арабских, тюркских, персидских) и западных источников обоснована дата образования ханства, предложена хронология правления астраханских ханов. Особое внимание уделено истории взаимоотношений Астраханского ханства с Московским государством и Османской империей, рассказано о культуре ханства, экономике и социальном строе.
Яркой вспышкой кометы оказывается 1918 год для дальнейшей истории человечества. Одиннадцатое ноября 1918 года — не только последний день мировой войны, швырнувшей в пропасть весь старый порядок. Этот день — воплощение зародившихся надежд на лучшую жизнь. Вспыхнули новые возможности и новые мечты, и, подобно хвосту кометы, тянется за ними вереница картин и лиц. В книге известного немецкого историка Даниэля Шёнпфлуга (род. 1969) этот уникальный исторический момент воплощается в череде реальных судеб: Вирджиния Вулф, Гарри С.