Лыковы - [3]

– В гроб кладут краше.

Илличевский, пытаясь приобнять Лыкова, стал убеждать, что ничего плохого ему не сделают, но Карп Осипович шевельнул плечами, как бы желая освободиться от прикосновений, и никак не мог успокоиться. Он помнил, что пять лет тому назад люди, называвшие себя наблюдателями, в такой же точно черной одежде, в шлемах, не объясняя ничего, расстреливали их с братом, и что он чудом остался жив, поэтому поверить тому, что говорят, было сложно. В его глазах стоял ужас.

Вячеслав Андреевич рассказывал, что ему никогда в жизни не приходилось видеть такого взгляда. В глазах Лыкова были и смертельный страх, и мольба, и ненависть. Видимо, он считал, что с ним поступят так же, как с его братом, и он мысленно прощался с белым светом. Постепенно успокоившись, Лыков вяло и не совсем разборчиво стал отвечать на вопросы. В основном его успокаивало присутствие Молокова, которого он знал с хорошей стороны.

Наблюдатели тем временем развели костер и занялись обедом. Лыков в разговоре сообщил, что живут они здесь, однако показать где, категорически отказался. Илличевский и Молоков пытались убедить Лыкова показать, где они живут, заверяя, что ничего плохого не сделают, но Лыков, не переставая креститься, либо молчал, либо отказывался.

После многочисленных попыток убедить Лыкова показать, где он обосновался на жительство, наблюдатели в ультимативной форме сказали, что если он им не покажет, где живет, то они вынуждены будут увести его с собой, мотивируя это тем, что Лыковы живут на территории государственного заповедника, где запрещены всякая охота и рыбная ловля. Лыков стоял, опустив голову, и что-то шептал, тело его временами вздрагивало, как будто кто-то невидимый наносил ему удары. После такого ультиматума, видимо, боясь, что семья ничего не узнает о его исчезновении, Лыков согласился:

– Бог с вами, пойдемте, – произнес он и вновь стал осенять себя крестным знамением. Изба Лыковых стояла на террасе в нескольких десятках метров над уровнем реки в окружении тайги. Можно было пройти в непосредственной близости и ничего не заметить, так искусно она была спрятана среди крупных деревьев. Тропы от реки не было, ходили по каменной россыпи. Рядом, на большой елани, был огород. Когда Лыков в сопровождении наблюдателей появился у избы, жена его от испуга побледнела и упала, лишившись чувств; сынишка Савелий, сидевший рядом с ней, вскочил и мгновенно исчез в тайге; только пятилетняя дочка Наталья вначале ничего не делала, но страх передался и ей. Она, подбежав к матери, расплакалась, и, дергая ее за рукав, кричала:

– Маменька, проснись, убежим! Стоило больших трудов восстановить спокойную обстановку. И только на следующий день, утром, начался деловой разговор. Лыкову объяснили, что убийство его брата – чистое недоразумение, что наказаны все, кто был причастен к этому делу; объяснили также, что такое заповедник, на территории которого он проживает, хотя Лыков об этом прекрасно знал. Словом, разговор состоялся, и теперь беседовали довольно спокойно. Насчет того, что виновных в убийстве брата наказали, наблюдатели покривили душой. Никто никого не наказывал, да и как наказывать, когда это событие было преподнесено как чуть ли не геройский поступок. Якобы наблюдатели вынуждены были стрелять, защищая себя. Ниже я расскажу подробнее, как все это происходило, а сейчас продолжим разговор.

Вячеслав Андреевич, учитывая то обстоятельство, что Лыков прекрасно знает эти места, предложил ему поступить на работу наблюдателем на Абаканский кордон, расположенный на границе заповедника. После долгих и мучительных раздумий Карп Осипович принял решение и дал согласие поступить на службу в заповедник. На этом и порешили. Договорились, что осенью, когда уберут огород, Лыковы всей семьей переберутся на кордон. Вячеслав Андреевич пообещал пригнать на кордон корову и несколько овец из подсобного хозяйства заповедника, что, естественно, обрадовало Акулину Карповну, жену Лыкова. С этим и ушли наблюдатели. Карп Осипович проводил их до реки. Здесь еще немного постояли, поговорили. Прощаясь, Вячеслав Андреевич сказал, что рыбачить для нужд семьи разрешается сколько потребуется. Это вызвало у Карпа Осиповича улыбку, и он, крестясь, сказал:

– Слава Богу. То, что Лыковы успокоились и поверили обещаниям наблюдателей – заслуга умного и рассудительного Вячеслава Андреевича и Молокова. Именно присутствие последнего, его таежное хладнокровие, мудрость принимаемых решений и умение спокойно, убедительно говорить дали такой поворот делу. Это событие широко обсуждалось у нас в поселке, тем более что среди жителей было немало тех, кто прекрасно знал этих людей и даже находился в родственных связях с ними. Директор заповедника Журавлев одобрил действия начальника охраны по приглашению Лыкова на работу. Было принято решение в следующем, 1941 году, как только сойдет снег на перевалах, перегнать скот и перевезти кое-какое имущество для их семьи.

Кордон заповедника, куда предстояло переехать Лыковым, располагался на сравнительно невысоком левом берегу реки Бол. Абакан, несколько выше впадения в него реки Конуй. Абакан здесь течет в одном русле, и древняя тайга подступает к самой воде. Место живописное, хотя и суровое. Небольшая елань как частоколом окружена вековым кедрачом. Сразу за кордоном – небольшое пойменное озерко.