Лягушка-путешественница - [70]

Гордо вскинув голову, она пошла прямо на толпу, которая нехотя расступилась перед ней, освобождая дорогу.

Опомнившись, Картен закрыл рот и подумал, что он, пожалуй, сильно недооценивал Нику Юлису Террину. Такая речь сделала бы честь и её деду.

Чтобы не терять времени, капитан заставил матросов чинить парус, а сам продолжил с интересом наблюдать за гантками. Хитрая внучка сенатора умудрилась их здорово перессорить. Наоравшись до хрипоты, большинство безучастно стояли, устало переговариваясь, или плакали. Только трое или четверо продолжали ругаться, готовые вцепиться друг дружке в шевелюры.

Их главарь, подойдя к мореходу, сел на ближайшую скамью, заставив Гагнина подвинуться.

— Если мы решим плыть дальше, ты останешься с нами?

— Конечно! — Картен постарался, чтобы его возмущение звучало как можно искренне. — Боги не простят, если я нарушу слово, данное их именем.

Какое-то время молодой варвар сидел, постукивая пальцами по рукоятке меча. Матросы старательно орудовали иголками, бросая на них любопытные и выжидательные взгляды.

— Вы все должны поклясться, что не заберёте нас в рабство и помешаете другим сделать это. Тогда мы пойдём с вами на Каалсвеси.

— Мы принесём такую клятву, — быстро согласился капитан.

— И вернёте всё, что забрали у нас, — продолжал юноша.

— Пусть так, — уже гораздо менее охотно кивнул купец, заявив в свою очередь. — Выходим завтра с утра.

— Хорошо, — вздохнул Орри, резко поднимаясь на ноги.

Быстро заставив замолчать самых скандальных соплеменниц, он что-то сказал, указав на важно кивавшего Картена. Мореход облегчённо перевёл дух. Кажется, они, наконец-то, смогут покинуть этот гиблый берег.

Глава IV Промежуточная остановка

Естественная любовь к жизни наполнила меня чувством радости, и у меня явилась надежда, что это приключение так или иначе поможет мне выйти из пустынного места и отчаянного положения, в котором я находился.

Джонатан Свифт, Путешествия Гулливера

Только когда судно, выйдя из устья безымянной речки, повернуло на юг, Ника окончательно уверилась в успехе своей авантюры. Успев составить кое-какое представление о гантах, девушка понимала, что сильно рискует, выдвигая им ультиматум. Несмотря на бурю, обогатившую их новыми впечатлениями, Орри и его спутницы вполне могли решиться продолжить путь на север самостоятельно. В этом случае Нике и матросам пришлось бы попытаться захватить корабль силой, выгнав с него бывших пленниц, либо остаться посреди дикого леса. Ибо никакого бревна в реке она не видела. Девушке пришлось соврать, чтобы подбодрить Крека Палпина и тех членов команды, кто испытывал страх перед необозримыми безлюдными пространствами.

Ещё до бури беседуя с молодым человеком, она почувствовала, что Орри не слишком привязан к родным местам. Более того, совсем не прочь попутешествовать. Видимо в этом заслуга Нассиса, ганта, которого мореходы принесли в жертву Нутпену. Юноша с удивительной теплотой рассказывал об этом необыкновенном человеке. Проведя почти пятнадцать лет в княжеской дружине, тот умел не только виртуозно владеть оружием, но и знал несколько языков и кучу всяких необыкновенных историй. Семь лет назад Нассис, тяжело заболев, вернулся в родное селение, где знахарь Укахей сумел поставить его на ноги. Орри с детства мечтал пойти по его стопам. Тренировался, даже научился кое-как говорить на языке маалов и радлан. Хотя в поход его не взяли, умение драться и понимать языки всё же пригодилось.

Да и плавать на корабле варвару явно нравилось. Возможно, сам он и не отказался бы перебраться на землю венсов, но оставаясь единственным взрослым мужчиной, уцелевшим из всего селения, полагал, что прежде всего должен заботиться о соплеменницах. А вот среди них царили, что называется, полный разброд и шатание. Хотя Ника полагала, что большинство в любом случае последует за Орри. Женщины доверяли юному предводителю, слушали его, наперебой оказывая знаки внимания.

Он же, оказывается, больше всего переживал на судьбу молодой женщины, которая сумела избежать плена и осталась совершенно одна. Ника тоже жалела неизвестную гантку, хорошо помня своё одинокое скитание по лесам аратачей. К счастью, тогда оно продолжалось совсем недолго. Но сейчас ей надо в Канакерн! А добраться туда можно только на корабле Картена, которому не хватает гребцов! И взять их совершенно негде, кроме как посадить за вёсла соплеменниц Орри.

Понимая это, пассажирка безуспешно пыталась отговорить его от возвращения на старое место. Испытывая чувство стыда и вины перед незнакомой ганткой и сознавая, что обрекает её на смерть, Ника мучительно искала аргументы, способные повлиять на молодого вождя. Вот только все логические умозаключения о том, что девица не останется на стоянке, а Орри просто не сможет отыскать её в дебрях, разбивались о железобетонное упрямство юноши.

Только в бурю Ника поняла, чем можно на него воздействовать. Распоров кинжалом раздутый парус, он, пребольно ударившись о скамью, первым делом стал утешать ревущих от страха женщин.

Именно его заботу о соплеменницах бросила на весы будущая радланская помещица при последнем решающем разговоре. Ну и, разумеется, добавила лести. Какому мальчишке не понравится, когда его называют «вождём»? И Орри сдался. Он не только согласился идти с мореходами на Ирисфен, но и окончательно убедил в этом своих спутниц. Причём двум, самым упрямым, предложил идти пешком. Во всяком случае, девушка так поняла их экспрессивный разговор, закончившийся бурными слезами.