Львиное Сердце - [26]

Посмотрел на экран ПДА, сравнивая видимую местность с утренней картой, потом зашагал к мосту по лужам. Со стороны казалось, что при ходьбе он небрежно взмахивает рукой. На самом деле Плюмбум трижды бросил гайки, примеряясь к их весу, прикидывая усилие, целенаправленно создавая атмосферу ходки, в которую ему предстояло окунуться с головой.

Виктор остановился у парапета набережной. Осмотрел Мост из конца в конец, кинул взгляд в сторону Саркофага — тот был едва различим за пеленой дождя. Втянул холодный воздух ноздрями, потом ртом. Дал пройти послевкусию. Оценил направление падения дождевых капель. Потом швырнул одну из гаек вниз — в темную воду Припяти. Дождался всплеска. Полюбовался на мелкие многочисленные круги, выдававшие присутствие каких-то рыб. Потом быстро вернулся к автоколонне, стараясь идти чуть по-другому — иным шагом, обходя свои следы.

Сталкер Плюмбум коснулся Зоны, а она коснулась его. Но нельзя сказать, что теперь они превратились в единое целое — это было как подчеркнуто вежливое приветствие между двумя старыми приятелями, у которых всякое можно отыскать в прошлом: дружбу и вражду, любовь и ненависть. Но был и особенный момент — Виктор собирался поставить последнюю точку в истории аномальных территорий, а потому внутренне воспротивился тихому щемящему зову Зоны, который, дай ему волю, сумеет поглотить целиком, мешая выполнить задуманное.

Члены экспедиции «Норд Ривер» ждали его, с откровенным любопытством наблюдая за действиями сталкера-ветерана.

— Мост чист, — сообщил Плюмбум. — Пересекаем его и сразу останавливаемся. Уже темнеет. До утра за нами не погонятся, а с рассветом мы уйдем. Профессор Райка, сколько продлится эффект от вашего пси-воздействия?

Виктор попытался взять Ким на испуг, надеясь, что ее поразит догадка, которую он выдает за твердое знание. Но шведка и бровью не повела.

— Около часа. Поэтому нам лучше продвинуться вглубь хоть на пару километров.

— Нет, — отрезал Плюмбум. — В темноте мы по Зоне передвигаться не будем. Не в этот раз. Если бы была жива «Длань», можно было бы рискнуть. Но теперь и детекторам аномалий доверять не стоит. Считайте, что мы вернулись в нулевые. И действовать будем по опыту нулевых.

— Но послушайте, я могу…

— Нет, — повторил Плюмбум. — Думаю, вы действительно можете многое. Но в Зоне происходит что-то странное, неординарное. Глупо переть напролом, не разобравшись в ситуации. Иван, ты как?

— Дело говоришь, начальник, — согласился Тропник. — Поспешать надо медленно.

— Хорошо, — сказал Плюмбум. — Другие предложения есть? Возражения? Нет? Как видите, профессор, вы в меньшинстве.

— Но я плачу вам всем деньги! — Райка таки вспомнила этот последний убийственный аргумент.

Виктор усмехнулся.

— Извините, профессор, но вы… как маленькая. Кому на том свете нужны ваши деньги?

Когда автоколонна пересекла мост над широко разлившейся Припятью, дождь прекратился. Плюмбум решил, что это хороший знак. Значит, Зона не сумела разгадать его замысел.

Благодаря общению с учеными Виктор относился к суевериям крадущихся снисходительно, но никогда ими не пренебрегал — потому что не раз видел, в каких муках погибали умники, плюющие на местные правила. Здесь лучше перестраховаться, а боязнь выглядеть смешным присуща только юнцам, которые не нюхали «жарки».

Как и планировалось, сразу за мостом Плюмбум остановил колонну и приказал расположить машины в круг на манер переселенцев Дикого Запада. Это тоже было ноу-хау, импровизация — Виктор впервые за двадцать лет в Зоне вел такую большую колонну к Четвертому энергоблоку и положился на соображения самого общего плана: если откуда-нибудь вывалится толпа мутантов или сталкеров-отморозков, так будет проще держать оборону, используя трейлеры в качестве прикрытия. По настоянию шведки, фургон с «Омегой» поставили в центр круга.

— Организуем караул, — сказал Плюмбум. — Народу у нас хватает, поэтому будем дежурить по двое и меняться каждый час. Иван, распиши последовательность дежурств, всем свободным от караула спать. Если хотите поужинать, воспользуйтесь сухими пайками и термосами. Костров не разводим. Подъем в половине пятого утра. В пять выдвинемся в пункт назначения.

Первая ночь в Зоне после долгой отлучки — всегда особенная. Плюмбум выбрал для себя в соседи Тропника и двух его спутников. Но хитрый проводник так расписал дежурства, чтобы в четырехместном трейлере всегда спали только трое человек. Виктор думал, что придется покрутится пару часов, вдыхая аромат чужих носков и размышляя о жизни. Но ничего подобного не произошло — вырубился он мгновенно, едва коснулся головой скатанной в валик куртки. И увидел сон, который можно было бы назвать вещим, если бы он не был таким беспорядочным. Но уж зловещим его можно было назвать без всякого преувеличения.

Плюмбуму снилось, будто бы он снова вернулся в места, где прошло его детство — в маленький провинциальный городок, построенный при огромном режимном заводе, занимающемся механической переработкой сланцев с целью извлечения из них урановых минералов. Точнее, он крался по территории заводского «могильника» — своей первой Зоны, где вместе с дружками-одноклассниками постигал сладость риска и выживания. Однако на этот раз Виктор был взрослым и сопровождали его друзья из взрослой жизни: Лара, Саша Пыхало-Привалов, Болек, Лелек, Шурик-С-Цитатой, а еще Артур — студент-физик из ФИАН, безнадежно влюбленный в Алину. Будто бы Плюмбум вел их показывать те белые пушистые шары — страшноватых монстриков своей «детской Зоны». Друзья идти не хотели, говорили, что скууучно, тянули: «Да-а-а ну-у-у!», что идти далеко, что скоро стемнеет, что холодно, но главное — скууучно… А Плюмбум все уговаривал: «Ну подождите… Немного уже осталось… Вот тут уже рядом… Вы только увидите и сразу все поймете…»