Львиное озеро - [14]

— Вертолет! — воскликнул я, но тут же помрачнел: даже если пилот согласится покатать меня над тайгой, я все равно не знал, где Львиное озеро.

В этот миг я принял решение не ждать Лароша: прежде всего мне надо было встретиться с Дарси и расспросить его.

— Можно попасть на 263-ю милю сегодня же? — спросил я Перкинса.

— Товарняком, который везет припасы, — ответил он.

— И больше ничем?

— Сегодня тут задержали поезд с балластом. Бетон замерз, и он запоздал с возвращением. Сейчас стоит под погрузкой.

— А когда отправление?

— Не раньше двух ночи.

— И как далеко я смогу на нем уехать?

— Бетон кладут за Железной Головой, — ответил Перкинс. — Но учти: в этом поезде никаких удобств.

— Не имеет значения, — сказал я. Единственным моим желанием было встретиться с Дарси прежде, чем Ларош нагонит меня.

Перкинс кивнул и вышел.

— Порядок, — сказал он, вернувшись. — Поедешь с кондуктором Анри Гаспаром. отправление через четыре часа. Советую похрапеть, а то вид у тебя неважный.

Теперь, когда все было решено, усталость взяла меня в оборот.

— Хорошо. Только сначала напишу письма. Моя мать даже не знает, что я здесь, в Канаде.

— Лучше телеграфируй.

— А ты сможешь связаться с Гус-Бей?

— Давай позывные.

— V06AZ.

— Что?! Да ведь этот парень обеспечивал связью экспедицию Брифа.

Я кивнул и, чтобы избежать дальнейших расспросов, сказал:

— Ну так как?

— Ладно, только на это уйдет время. Где он работает?

— В министерстве транспорта.

— Радио Гус-Бей? Ну, с этими-то я свяжусь, тут и говорить нечего. Напиши, что передать.

Я взял карандаш и нацарапал следующее: «Компания отказала. Еду на север Лабрадора искать Львиное озеро. Известите Фарроу и попросите его по прибытии в Англию позвонить моему начальству и миссис Фергюсон, 119, Лэндсдаун, Гров-роуд, Лондон. Пусть спросит ее, называл ли мой отец точные координаты озера. Ответ шлите Перкинсу, радисту поселка на 134-й миле. Спасибо за помощь».

Перкинс прочел сообщение, но вопреки моим страхам воздержался от расспросов, ограничившись лишь удивленным взглядом.

— Пусть этот текст останется между нами, — попросил я.

— Хорошо… — искоса взглянув на меня, проговорил он. — Но не придись ты мне по душе…

Я понял, что он обо всем догадался. Не мог не догадаться, учитывая, что Ларош прислал радиограмму на мое имя.

— Я попрошу шофера отвезти тебя в барак, — сказал Перкинс. — Я сообщу, сумел ли наладить связь. Я сменяюсь в полночь.

Он вывел меня на улицу, усадил в какой-то грузовик и объяснил шоферу, куда ехать.

— В половине второго ночи заскочишь за ним, — добавил Перкинс. — Этот парень должен сесть на поезд с бетоном. Если я не стану будить тебя, когда вернусь с дежурства, значит, с радиограммой порядок. А Ларошу сообщу, чтобы искал тебя на 263-й миле, хорошо?

Мы выехали на проселочную дорогу с глубокими колеями, замерзшими и твердыми, как бетонные надолбы. Вскоре машина остановилась перед каким-то домом, и шофер сказал:

— Вот барак, парень. В половине второго будь готов.

Я вошел в барак. Голая лампочка освещала коридорчик с туалетом и ванной в конце, доски пола были покрыты черным стекловидным песком, который скрежетал под ногами, в углу ревел керогаз, источавший жар. Я открыл дверь одной из комнат, она была свободна.

Я прилег на кровать и задремал, но тут же проснулся, почувствовав, как кто-то трясет меня за плечо.

— Что, пора? — спросил я, вспомнив о поезде. Свет в комнате горел, и я заметил, что стрелки будильника не доползли и до полуночи. Тогда я перевел взгляд на человека, разбудившего меня, и рывком сел на кровати.

— Вы?! — Сна как не бывало, я чувствовал только панический ужас. — Как вы сюда попали?

— Самолетом. — Ларош отпустил мое плечо. — Боялся с вами разминуться. — Он расстегнул «молнию» своей парки и уселся в ногах кровати, разматывая шерстяной шарф. — Ну и жарища тут… Извините, что разбудил, вы, должно быть, здорово умаялись.

Я помолчал, не доверяя своему голосу. Я боялся этого человека. Даже сейчас не могу объяснить, что это был за страх.

Ларош снял шарф и стал вытирать им лицо. Он выглядел отчаянно уставшим, под глазами залегли черные тени.

— Вы сказали Лэндсу, что я здесь? — спросил я. Голос мой звучал сухо и хрипло.

— Нет. — Он достал из кармана сигареты и протянул мне. — Сначала хотел поговорить с вами. Зачем вы сели в самолет и примчались сюда? Вы не поверили тому, что я рассказал? Почему?

— Дело не в том, поверил ли я.

Ларош кивнул.

— Да, видимо, так. Судьба, — пробормотал он, помотав головой. — До сих пор в голове не укладывается. Сын старика, сидящий за приемником, ждущий, когда же это наконец произойдет…

— Это вы о моем отце?

Он, казалось, и не слышал меня.

— Кошмар, дурной сон… Вы небось думаете, что я их убил, да? — Ларош нервно засмеялся. — Думаете так, да? Из-за того, что моя фамилия Ларош?

В его голосе звучали нотки горечи.

— Не надо этих удивленных взглядов, — продолжал он. — Едва прочтя отчет Леддера, я понял, что на уме у вашего отца. Поверьте, я не повинен в их гибели. Это правда. Я тут ни при чем.

— Я не думал вас обвинять.

— Вот как? Тогда почему вы здесь? Почему вы говорите Паоле, будто я лжец? Зачем утверждаете, что ее отец жив? Бог мой! Добро бы только это. Вы еще выдаете себя за инженера и едете на трассу. Думаете, я не знаю, что вы замышляете? Лучше бы вы сказали Макговерну правду. Мы вполне могли бы втроем обсудить все это, сочти вы за лучшее объяснить причину своего приезда.