Львица - [7]

– А теперь мы оба понимаем, заявил Серый Орел. – Они не умерли.

– Но видение говорит о большем, мой друг. Сначала я думал, что стадо бизонов означает удачную охоту. Да, именно так я и думал.

– А сейчас, Уакан?

Старик вновь покачал головой.

– Не разворачивай шкуру до тех пор, пока Черный Волк не скажет свое слово. Если он откажется признать ребенка, рисунок изменит его решение. Мы не можем позволить ему пойти против духов.

– А если он решится назвать ребенка своим? Останется ли рисунок тайной?

– Нет, все увидят его, но только после того, как Черный Волк изберет верный путь. Тогда это лишь подтвердит его мудрость.

Серый Орел кивнул.

– Ты должен сидеть рядом со мной сегодня вечером, Уакан, – объявил он.

Они обнялись. Затем Серый Орел вернулся с оленьей шкурой в свой вигвам. Его любопытство было велико, но он заставил себя проявить терпение. Предстояло много сделать перед вечерним советом, и эти дела отвлекут его мысли от шкуры и рисунка на ней.

Пока воины собирались в круг у костра вождя, Мерри в волнении ходила по своему вигваму. Кристина задремала на матрасе, на котором она теперь уже спала одна.

Когда один из молодых воинов пришел за ней, Мерри оставила Кристину одну, уверенная, что девочка слишком утомилась и не проснется до утра.

Мужчины сидели на земле, образовав овал. Шаман сидел по левую руку от Серого Орла, а справа от него – Черный Волк.

Мерри медленно обошла круг, затем преклонила колени перед отцом. Она быстро рассказала обо всем, что случилось с ней за прошедший год, особенно подчеркивая то, что Джессика спасла жизнь Белого Орла.

Серый Орел молчал. Затем, когда дочь закончила говорить, он взмахом руки позволил ей уйти.

По дороге к Кристине Мерри перехватила Подсолнух, и они вместе встали в тени деревьев, ожидая решения вождя.

После Мерри вызвали Белого Орла, чтобы он рассказал свою версию того, что с ними случилось. Мальчик закончил рассказ и встал за спиной отца.

Вдруг, словно из-под земли, рядом с братом появилась Кристина. Мерри увидела, как ее дочь взяла Белого Орла за руку, и хотела уже было кинуться к ним, но Подсолнух удержала ее.

– Подожди и посмотри, что будет, – посоветовала она. – Воины рассердятся, если ты сейчас помешаешь им. Твой сын присмотрит за Кристиной.

Мерри решила, что совет подруги разумен. Она не отводила взгляда от сына, надеясь, что сможет ему дать знать, чтобы он присмотрел за Кристиной.

Белый Орел слушал горячие споры, в которых участвовали почти все воины. В основном они поддерживали решение Черного Волка не признавать ребенка.

Вождь кивнул, а затем предложил, чтобы в таком случае обязанности по воспитанию девочки взяла на себя старая женщина по имени Смеющийся Ручей. Черный Волк немедленно покачал головой, отвергая эту идею.

– Ребенку Мерри будет плохо с ней, – заявил Черный Волк. – Я не могу допустить этого. Девочка ни в чем не виновата.

Серый Орел скрыл улыбку: раз Черный Волк против того, чтобы отдать ребенка выжившей из ума старой скво, значит, девочка ему не безразлична.

Трудность заключалась в том, чтобы заставить Черного Волка осознать это, ведь он был гордым и упрямым человеком. Вождь уже было потянулся к оленьей шкуре, решив таким образом прекратить споры, но шаман остановил его, покачав головой.

Серый Орел послушался, положил руки на свернутую шкуру и стал дальше обдумывать создавшееся положение.

В конце концов сама Кристина под некоторым руководством брата решила проблему.

Сын Черного Волка слушал ожесточенные споры о будущем Кристины. Хотя мальчику была всего шесть лет, в нем уже чувствовалась дерзость, свойственная его отцу. Не заботясь о том, каковы будут последствия, он вдруг потянул Кристину за собой и встал перед отцом.

Кристина спряталась за брата и из-за его спины поглядывала на большого рассерженного человека, так гневно смотревшего сейчас на Белого Орла.

Только вождь видел, как малышка в точности повторила гримасу ярости, исказившую черты Черного Волка, а потом спряталась за брата.

– Отец, заявил Белый Орел, – белая женщина спасла мне жизнь, чтобы я мог вернуться к моему народу.

Слова мальчика немедленно заставили всех замолчать.

– Кристина теперь моя сестра. Я буду защищать ее так, как любой брат защищал бы свою сестру.

Черный Волк не мог прийти в себя от изумления: его сын осмелился столь вызывающе говорить с ним! Прежде чем он нашелся с ответом. Белый Орел повернулся в сторону, где стояла Мерри. Он показал на нее, посмотрел на Кристину и сказал:

– Моя мама.

Он прекрасно знал, что за этим последует. Кристина считала: то, что принадлежит брату, принадлежит и ей. Белому Орлу пришлось еще раз повторить свои слова, прежде чем девочка вытащила палец изо рта и закричала:

– Моя мама! – И она улыбнулась брату, ожидая от него продолжения этой новой игры.

Белый Орел кивнул. Он легонько пожал ей руку, чтобы показать, что доволен ее ответом, снова повернулся и в упор посмотрел на отца. Затем он медленно поднял руку и указал на Черного Волка.

– Мой отец, – твердо сказал он. Кристина продолжала сосать пальчик, уставившись на Черного Волка.

– Мой папа, – произнес Белый Орел, вновь сжимая руку Кристины.