Лунный перелет - [32]

— А световые знаки?

— С помощью гигантского зеркала, пожалуй, можно было бы послать на Землю сигналы по азбуке Морзе. Но мало шансов на то, что сигналы эти будут кем-либо приняты. Кроме того, надо иметь в виду, что вся Средняя Европа сейчас в облаках.

— А все же, среди сотни обсерваторий на Земле, может быть найдется хоть одна, которая заметит наши знаки, — возразил упрямый Томми. — Не может же быть, чтобы решительно все было окутано туманами! Давайте сигнализировать — вверх, вниз, в стороны… Авось, кто-нибудь заметит нас.

Гардт улыбнулся.

— Скажите, милейший мистер Бигхед, как вы себе все это представляете? Неужели вы полагаете, что мы можем па расстоянии 300 000 километров делать такие же опыты, как на артиллерийском полигоне? Наши световые знаки могли бы быть приняты самыми сильными рефракторами, при максимальном увеличении яркости, лишь в том случае, если бы эти наиболее усовершенствованные инструменты были направлены прямо на нас, а наши зеркала, в свою очередь, были бы установлены прямо на наблюдающую нас обсерваторию. Мы ведь не можем посылать знаки всем существующим обсерваториям и надеяться, что как раз в данную минуту их телескопы направлены на нас и что где-то далеко-далеко сидит наблюдатель, настолько опытный, чтобы разобраться в азбуке Морзе. Слишком многого требуете от всесильного случая, мистер Бигхед.

— Жаль, — сказал огорченный Томми, — жаль таких сенсационных статей…

— Придется подождать с ними, пока мы возвратимся на Землю, если только мы вообще вернемся…

Опять этот упрек, который мучит совесть Томми и приводит его в отчаяние! В каждом слове, в каждом взгляде своих товарищей по путешествию Томми читал немой укор: «Наша жизнь на твоей совести». — И Томми ужасно страдал от этой мысли. Ведь с каждой минутой приближался роковой момент всеобщей гибели, причиной которой является он.

Непроницаемая маска, за которой репортер скрывал свое внутреннее «я», упала и раскрыла страдающее лицо измученного горьким раскаянием человека.

Чтобы хоть несколько рассеять свои горькие думы, мистер Бигхед внимательно изучал приближающиеся твердые массивы Луны, которые в ярком солнечном свете расширялись и становились рельефными.

Пустынные, окаймленные острыми желобами, равнины сменялись темными, круглыми кратерами, испещренными ущельями и горами, длинные тени которых указывали на их огромную высоту.

Ни леса, ни моря, ни реки не нарушали однообразной жуткой пустыни. От северного полюса до южного — ничего, кроме голой растрескавшейся почвы и крутых горних массивов. Нигде никакого темного пятнышка, которое указывало бы на растительность. Ни малейшее облачко не закрывало вида на старческое лицо этого лишенного атмосферы спутника Земли.

В северо-западной части лунного диска простиралась громадная кольцеобразная гора Коперника, окаймлявшая рядом концентрических гряд глубокую котловину, дно которой, в свою очередь, состояло из темных углублений. Более чем на 4 000 метров над почвой возвышались голые гребни этого огромного цирка, который отбрасывал резкую мрачную тень.

Томми обратил внимание на то, что внутри далекого кратера как будто что-то передвигается. Вот эта точка достигла края кратера, затем она перевалила через горную гряду.

Что это? Движение на мертвой Луне? Следы жизни?..

Он немедленно обратил внимание Ганса Гардта на эту точку. Тот, в свою очередь, сразу же навел на нее большой телескоп.

— Действительно, — заметил инженер с большим интересом, — эта точка движется и даже очень быстро. Взгляните, пожалуйста, на часы…

— 16 часов 20 минут 8 секунд.

— Спасибо. Скажите мне, когда пройдет ровно две минуты.

Гардт не спускал теперь глаз с загадочной точки на Луне. По делениям телескопа он точно вычислил угол, на которой точка передвинулась в течение двух минут. Так как Гардт знал расстояние от Луны, то мог по этому углу определить и длину пути, пройденного точкой.

— Этот предмет проделал за две минуты почти 170 километров, — сказал он в большом возбуждении, как только закончил свои вычисления. — Скорость 1400 метров в секунду! Она превосходит быстроту движения нашего «Виланда».

— Какой же вывод делаешь ты из всего? — спросил дядя Алекс.

— Очень простой: это не точка на Луне, но тело, которое витает между нами и Луной.

— Еще одна ракета?

Гардт покачал головой:

— Нет, «Виланд» первая пассажирская машина, которая покинула Землю. Я полагаю, мы имеем дело с небольшим небесным телом, которое обращается в качестве спутника вокруг Луны, как Луна обращается вокруг Земли, а Земля вокруг Солнца. Если до сих пор ни один астроном на Земле не имеет ни малейшего понятия об его существовании, то это объясняется лишь незначительной его величиной. Сейчас эта точка достигнет края диска Луны.

Через четверть часа подозрительное тело показалось за краем Луны, на расстоянии одной четверти ее диаметра.

— По-видимому, оно достигло крайней точки своей орбиты и наибольшего бокового отклонения, — сказал Гардт, не отрывая глаз от телескопа. — Совершенно верно. Оно идет назад к диску Луны. Скоро оно исчезнет за ним.

Он высчитал приблизительно его орбиту.

— Оно обходит свою орбиту в течение трех часов и движется на расстоянии 770 километров от поверхности Луны.