Лунные рыбаки - [5]

И тут в волнующемся потоке ее мыслей с невероятной ясностью сформировались две картины: первая была оазисом с полукруглым зданием из громадных черных и полосатых мраморных блоков - одинокий храм, страшный, от него так и веяло ужасом. Благодаря своей подготовке Пэйдж узнал в нем одно из старейших святилищ Земли, храм Амона-Ра, в котором короновались все правители Египта, включая Александра Великого. Видимо, он все-таки на Земле, но в каком же головокружительном прошлом?

Незнакомка споткнулась, и второй мысленный образ размылся, но Пэйдж успел разобрать образ мужчины. Нет, больше чем мужчина. Пэйдж не успел разглядеть его черты - только блеск одеяния, которое показалось ему очень похожим на скафандр космонавта. Существу угрожало что-то. Куда хуже, чем смерть. Пэйдж попытался поточнее разобрать эти образы, но не смог. Будто что-то вклинилось между его восприятием и мыслями девушки: он уже не видел ничего, кроме пустыни и сфинкса Гизы.

Словно отчаявшись, беглянка остановилась как вкопанная и заломила руки. Пустыню потряс беззвучный удар, но все равно ничего не было видно кроме столбов завивающегося песка. Через несколько секунд на их фоне появилась качающаяся тень белый дромадер: тень ширилась, будто облако над пустыней, а потом верблюд с прижатыми к голове ушами, дрожа, исчез за пыльной завесой.

И Пэйдж увидел приближающихся львов. Первый рык донесся

из глубокой расщелины. Он раскатисто прогремел над пустыней и превратился в хор рычания и хрипа. Львы, как ураган, пронеслись над дюнами - облако песка, блеск когтей и зубов и горячий запах кузницы. Девушка упала, хрононавт не успел шевельнуться, как свора была уже над ними.

Двадцать, или сто, или тысяча рыжих вихрей, сто или тысяча длинных и рычащих огней, высеченных из гранита морд, спутанных грив - и вот уже совсем близко сияют золотисто-желтые искрящиеся глаза. Их было больше, чем нужно, чтобы смять и разорвать два хрупких человеческих тела. Пэйдж инстинктивно упал на колени и обхватил руками стройное тело девушки, а та спрятала лицо у него на груди. У него даже не было времени вытащить лучевой пистолет. Можно ли умереть во время путешествия во времени? Рецки говорил... Пэйдж закрыл глаза.

Через минуту он все еще был жив, а раскаленное дыхание живого урагана улеглось. Девушка неподвижно, но чутко лежала в его руках, изредка вздрагивая. Пейдж открыл глаза и увидел, как стая скрывается за горизонтом. За ней неслись несколько отставших, одним прыжком они пролетели над тем местом, где лежало нечто невидимое. Только дромадер еще виднелся вдали. Землетрясение стихло, и опять воцарился покой.

Животные чувствуют чужаков, вспомнил путешественник. Он опять увидел - далеко-далеко от этого буйного мира - знакомые картины детства: его собака, застывшая перед пустым местом, кошка, неподвижно глядящая в ночь. Для них тьма была живой. А для юной девушки, прибежавшей к нему?..

Она поднялась, ив свете луны он смог лучше ее рассмотреть и почувствовал головокружение. За свою -жизнь Пэйдж видел вокруг себя много восхитительных девушек, очаровательных и милых манекенов, но еще никогда не видел существа, настолько сравнимого с лилией.

- Господин,- сказала она,- я должна идти. Начинается испытание, и каждый должен быть один. Теперь вы знаете это... Пта...

Она молилась? Обращалась к какому-то невидимому существу. Она уже ушла. Над пустыней тянулись другие тени. Мимо прокатилась телега с блестящими осями, на ней сидели двое мужчин, обмениваясь короткими фразами. Пэйдж снова увидел оазис, тени, похожие на пальмы, храм с яшмовыми колоннами. Беглянка несомненно кого-то искала там. Напрягая все душевные силы, он, "безвременный",- через песок и туман увидел вдали гордый силуэт, странно знакомое темное и прекрасное лицо и изумрудные ленты на лбу. Царь, подумал он. Фараон. И у них, конечно, встреча. С необъяснимым раздражением он отвернулся от оазиса.

Оставшись в одиночестве, Пэйдж сориентировался. Он парил над песками, но достаточно было подумать о скальной расщелине, чтобы в то же мгновение оказаться на краю утеса. Снизу гюднималась свежесть источника. Вот то, что они называют левитацией и телекинезом, сказал он себе. Возник одинокий лев, испустил яростный рык, насторожился и прыгнул в сторону, когда Пэйдж беззаботно шагнул к нему. Могучий зверь бежал, опустив голову, как избитая собака. Силой духа Пэйдж заставил его вернуться на тропу, а потом - рухнуть в расщелину; теперь ему повиновались все звери.

В это мгновение он осознал опасность. Это было не сущест

во, по крайней мере, пока. Скорее, оно было пучком психических волн - могучим, неумолимым, властным. Нечто такое, что опустошало храм, перед которым умирали все человеческие мысли. Пэйдж собрал всю волю, чтобы не отступить и не побежать. Напротив, он шагнул навстречу достаточно далеко, чтобы увидеть, что это метод нападения древнего, кровожадного рода, без оглядки на какую-либо мораль развившего свою способность высасывать души. Психические вампиры, если не хуже... Влияние было таким сильным, что на сетчатке путешественника автоматически возникло изображение сфинкса, только теперь сфинкс был живым.