Лунная магия. Книга 1 - [70]

— Если мы подберёмся к ней… — начал было я, но тут на свет костра вышел другой отряд. На плащах и шлемах сверкал и искрился орнамент.

Предводитель был заметно выше остальных.

— Осколд, — опознал его Матэн.

До нас донеслись голоса, но слова чужого, неизвестного языка я не понимал и попытался распознать эмоции. Торжество, удовлетворение, злоба. Да, эмоции легче понять, чем слова.

Один из тех, кто занимался костром, схватил узел с Майлин и потянул вправо. Другой выступил вперёд, взялся за ту часть плаща, которая покрывала её голову и плечи, и сдёрнул. Её серебряные волосы оказались на свободе. Гордо подняв голову, она стояла перед Осколдом.

— Берегись, лорд, она превратит тебя в зверя! — крикнул один из спутников Осколда, оттаскивая его назад. Его мысль была так интенсивна, что я смог прочесть её.

Осколд засмеялся. Его рука в перчатке, усиленной кастетом с металлическими шипами, размахнулась и ударила Майлин в лицо. Она упала. Так Осколд дал нам сигнал. Как только Майлин упала, из темноты выпрыгнули тени — они рычали и визжали, выли и рвали, рвали, рвали. Я услышал крики людей, вопли животных и бросился к Майлин.

Я не мастер меча, и мой нож был для меня плохим оружием, но я снова почувствовал в себе ярость Джорта, в мозгу вспыхнул красный занавес, закрывающий мысли и оставивший мне только одну цель. Так было, когда я гнался за Озоканам и его людьми…

Она не шевельнулась под моей рукой, в ней совсем не было жизни, лицо было обращено к небу — кровавое месиво из костей и мяса. Я наклонился над ней и зарычал, как те мохнатые существа, которые сражались рядом.

Что произошло с отщепенцами, убившими Малика, то случилось теперь и с этими. Их охватил дикий ужас от такого способа ведения войны, человеческий ум не мог постичь его. Волны животных обрушивались на них. Некоторые от страха лишились присутствия духа, хотя были воинами, другие сопротивлялись, убивали, третьи отступали, но животные преследовали их, сбивали с ног и убивали.

В этой вражеской группе для меня существовал только один, и я пошёл на него, сжимая в руке нож. Несмотря на внезапность нашего нападения, один из охранников Осколда держался рядом с ним, ограждая его своим щитом от напора двух венесс, которые прыгали и снова отскакивали, ожидая удобного момента. Споткнувшись о чьё-то тело, я упал вперёд, едва не угодив в костёр. И руки мои попали на лучемёт — вещь, которую я никак не предполагал найти здесь, но которая улеглась в моей ладони также привычно, как разношенная перчатка. Я даже не стал вставать, а лёжа нажал кнопку оружия, которое не имело права быть здесь.

Его луч пронёсся опаляющим глаза огнём. Никакой щит Не мог устоять против него, не только человек. Я хотел, Чтобы Осколд почувствовал на себе мои руки, но я держал то, что послала мне судьба, и воспользовался инопланетным оружием. Раз… два! Осколд, наверное, уже упал, но там дрались и другие его люди. Шипение — и луч умер, кончился заряд. Я швырнул лучемёт в костёр и бросился к Майлин.

Её глаза над ужасной раной были теперь открыты. Она увидела меня и узнала — в этом я был уверен. Я поднял её и отнёс к скале, где сидела Мерли. Я слегка пошатывался и вынужден был прислониться к холодному камню. Мерли была всё ещё там, она не дотронулась до того бедного свёртка, который я держал, а только положила руку мне на плечо. Поток сил перелился от неё ко мне.

Это была жуткая битва, здесь сражались и умирали и люди, и животные. Для меня она осталась таким кошмаром, что я даже не помню деталей. Наконец всё успокоилось, и мы снова подошли к костру. Всё выглядело как наша победа, но вполне могло оказаться и поражением.

Я положил Майлин на платье Мерли, которое она расстелила прямо на земле. Майлин всё ещё смотрела на меня, на Мерли, на животных, на остававшегося пока кошкой Матэна, у которого кровоточила рана на боку. Но мысли Майлин не доходили до меня. Только глаза её говорили, что она жива. Внезапно я почувствовал, что не могу ни на кого смотреть, встал и пошёл куда глаза глядят, спотыкаясь о мертвецов. Кто-то пошёл за мной и, подпрыгнув, ухватил зубами мою болтающуюся руку. Я взглянул — это была Борба. Из её разорванного уха капала кровь, но неустрашимые глаза пристально смотрели на меня.

«Иди…»

Ничто теперь не имело значения, и я пошёл за нею. Мы пробрались через кусты и подошли к ряду казов. Кто-то двигался впереди, раненый. Борба зашипела и потянула меня за руку, понуждая идти туда. Фигура, нащупывая поводья, повернулась ко мне. В темноте я не мог разглядеть лица, но понял, что это беглец из лагеря, и тут же бросился на него. Он упал под моим весом, но попытался сопротивляться. Я нанёс ему такой удар, что моя тонкая рука Тэсса онемела. Но и тот подо мной не шевелился более. Я схватил его за воротник и потащил к свету.

«Крип Борланд!» — донёсся до меня призыв. Я бросил бесчувственного пленника и побежал к тем троим, что ждали меня. Матэн лежал, положив голову на колени Мерли, а Майлин… Я не мог собраться с духом и взглянуть на неё. Но ведь это она призывала меня! Я опустился на колени и взял её руки в свои. Они не ответили мне пожатием. Жили только её глаза. Рядом с ней кто-то шевелился и скулил — Ворса или кто-то из той же породы.