Луна для влюбленных - [49]

– Трудно поверить, что Денвер зародился как прииски на Черри-Крик, – сказал Мэверик. – Тогда здесь не было ничего, кроме глинобитных хижин на северной стороне ручья Черри-Крик.

– А что стало теперь! – улыбнулась Синтия. – Золотая лихорадка в Пайке-Пи к 1859 года случилась не так уж давно. Должно быть, для местных это было тяжело.

– Мягко сказано, – откликнулся Мэверик, качая головой.

– Вы думаете, нам не стоит наслаждаться этой роскошью? – спросила Синтия, которой вовсе не хотелось, чтобы Мэверик чувствовал себя виноватым, когда вернется в Вайоминг к своим друзьям-индейцам.

– Просто мы будем помнить, что все здесь построено на крови и костях индейцев.

Розалинда помрачнела.

– Может быть, мне все же следовало остаться дома.

– Ты полюбишь ранчо, но тебе нужно попробовать научиться жить и в городе, – сказал Мэверик.

– К тому же мы собрались сделать кое-какие покупки, – напомнила Синтия, бросив взгляд на Мэверика. – Мы не будем покупать в самых дорогих магазинах города, чтобы не сделать вас банкротом.

Мэверик кивнул:

– Вы отлично соображаете, но я предпочитаю покупать вещи самого лучшего качества, потому что они долговечнее.

– Модные вещи не могут служить долго, потому что мода быстро меняется. А Розалинда быстро вырастет из своих новых платьев.

Синтия погладила бахрому своей шали. Она тоже хотела, чтобы на ней было что-нибудь модное или по крайней мере более подходящее для того, чтобы появиться в отеле «Виндзор».

– Я хочу новое и модное платье! – воскликнула Розалинда, вырываясь вперед. – Пойдемте по магазинам.

Они проследовали за портье в ливрее по залам и коридорам отеля, ступая по мягким коврам. Наконец портье открыл настежь дверь на третьем этаже и пригласил их войти.

Синтия подавила возглас удивления и восторга при виде такой роскоши.

– Эта комната подойдет тебе, Розалинда, – решил Мэверик.

– Он? подойдет для меня и всей моей деревни, – ответила Розалинда.

– Прелестная девочка! – воскликнула Синтия. Мэверик был доволен. Комната была убрана в нежных тонах. В небольшом отдельном помещении он обнаружил фарфоровую ванну с рисунком из фиалок и такую же раковину. На черном столе орехового дерева лежала стопка белых пушистых полотенец, душистое мыло и прочие банные аксессуары. Удовлетворенный осмотром, Мэверик присоединился к дамам.

Портье открыл соседнюю дверь и пригласил их в другой номер.

– Это тоже красивая комната, – оценила номер Синтия.

– Почему бы вам не поселиться здесь? – спросил Мэверик.

– Благодарю вас.

Синтия снова пожалела, что при ней нет сундука или хотя бы коврового саквояжа, чтобы можно было переодеться. Однако в ее ридикюле оставались деньги. Она не стала бы тратить их на модные тряпки, а купила бы практичную юбку с разрезами и подходящую к ней блузку, а также кое-какую одежду, которая пригодилась бы ей в Вайоминге.

Портье открыл дверь в следующую, последнюю, комнату и пригласил войти. Он бросил на них при этом презрительный взгляд, по-видимому, желая поскорее уйти. Мэверик дал ему чаевые, взял ключи от номеров и запер дверь в коридор. Он снял свою шляпу и бросил ее на кровать.

– Я не хочу больше слышать жалоб. В Денвере этот отель лучший.

– Только одно «но», этот портье не оказывает нам надлежащего внимания, – заметила Синтия.

– Мы вызываем подозрения. У нас нет багажа и одежда пыльная, – возразил Мэверик.

Синтия огляделась:

– Комната красивая.

– Не пойти ли нам сейчас за покупками? – предложила Розалинда.

– Сначала проверь, все ли в порядке в ванной, – посоветовал Мэверик. – Нам всем не помешает помыться.

– Я не могу дождаться этого, – сказала Синтия. Она обняла Розалинду за талию: – Оставим Мэверика одного.

Синтия одарила Мэверика ослепительной улыбкой и повела Розалинду из комнаты.

– Мне жаль, что при мне нет моего блокнота и карандаша, чтобы ты могла рисовать, но в городе купим новые.

Розалинда пожала плечами.

– Хочешь спросить, смогу ли я оставаться в номере одна? – спросила она.

– Да. Я подумала, возможно, ты будешь неуютно себя чувствовать в таком большом городе, – предположила Синтия.

Розалинда широко раскрыла глаза, потом направилась по своей комнате. У двери она обернулась:

– Мне не нужны няньки.

Синтия поспешила за Розалиндой, закрыла входную дверь и улыбнулась:

– Теперь ты в безопасности.

Розалинда с интересом огляделась на новом месте, выдвинула ящик письменного стола.

– Бумага! Напишу письмо отцу Баптисте.

– Отличная мысль. Мы сможем завтра его отправить.

Розалинда снова огляделась и села на кровать. Она несколько раз подпрыгнула на упругом матрасе и теперь казалась умиротворенной.

– На случай, если я тебе понадоблюсь, буду в своей комнате.

Больше Синтии ничего не хотелось видеть. Она была рада остаться одна. Ее завораживала окружающая роскошь. Синтия не могла дождаться момента, когда сможет почувствовать себя чистой и посмотреть Денвер. Но прежде она покружила по комнате, пока все вокруг не слилось для нее в калейдоскоп. Мрачноватая старинного вида мебель красного дерева навевала на нее мысли о готических романах, в которых молодая леди попадает в замок или поместье и находит там любовь, счастье и приют.

Синтия прошла через комнату к окну, чтобы посмотреть сквозь кружевные занавески на гудящую от деловитой людской толпы улицу. Холеные лошади тянули щегольские коляски. Женщины и мужчины в нарядной одежде прогуливались по тротуарам. Синтия погладила зеленый бархат драпри на окне, сдвинутых в одну сторону. Она знала, что такая роскошь есть в Нью-Йорке, но никогда не смогла бы позволить себе провести в подобном отеле хотя бы одну ночь и потому оценила щедрость Мэверика.