Лукуми - [53]

Шрифт
Интервал

Самолет компании Иберия, доставивший меня в Испанию прямо из Москвы, уже сам по себе возвещал о совсем ином мире по сравнению с тем, из которого я прибыл. Первое, что привлекло мое внимание, была нарядная форма стюардесс и стюардов, чистота в салоне самолета, белая чистая бумага подголовников; затем — что подносы и приборы, которые мы использовали для еды, были отправлены прямиком в служивший для сбора мусора металлический контейнер, который стюардессы везли по проходу, ни на одно мгновение не переставая при этом улыбаться.

В самолете, что немногим более года назад доставил меня в Россию, воду подавали первым шести рядам, и тут же забирали прозрачные пластиковые стаканы. Затем обслуживали следующие шесть рядов и тоже забирали стаканы. Потом снова повторяли ту же операцию, из чего я сделал вывод, что у них в наличии всего тридцать шесть стаканчиков, которые они вынуждены были использовать, не имея возможности выбросить в мусорный контейнер, до окончания обслуживания всего салона; при этом на их лицах не было даже намека на улыбку.

Теперь же я получил первое представление об экономике потребления, первое впечатление от капитализма. Мне это показалось ужасно расточительным. Но весьма гигиеничным. Помимо воды подавали пиво и фруктовые соки, арахис, миндаль и оливки, и я стал думать, что это и есть своеобразный обед, не переставая удивляться изобилию. Поэтому, когда нам подали настоящий обед, и он состоял не из простого бутерброда, а из горячей пищи, причем, я бы сказал, весьма обильной, я решил про себя, что теперь ни за что не покину этот самолет, несший меня в неведомые края, куда я отправлялся, смирившись с судьбой, испытывая любопытство в предвкушении неведомого будущего, с надеждой встретить новых людей, под белой кожей которых текла та же кровь, что и у меня.

Полет показался мне коротким, и, покидая самолет, я обнаружил, что мы летели всего четыре с половиной часа.

— Попутный ветер, — объяснил стюард, когда я, услышав от него эту цифру на выходе из самолета, выразил свое удивление.

Это время показалось мне слишком коротким для того, чтобы покинуть один мир и оказаться в другом. Мне нужно было привыкнуть к расточительству, понять этот мир, сотканный из пластика и улыбок, которые свидетельствовали в большей степени о профессионализме, чем о приветливости и симпатии, смириться с вежливостью, раздаваемой по ранжиру, с образованием, получаемым для внесения в послужной список, часами полета, занимающими больше времени, чем часы жизни. А все свелось к краткому и не слишком рискованному воздушному рейсу.

Прилетев в аэропорт Барахас, расположенный в пригороде Мадрида, я тут же пересел на другой самолет, который доставил меня в город Виго, уже в Галисии, в небольшой аэропорт под названием Пейнадор, во время приземления в котором можно созерцать с высоты, как море проникает в сушу, образуя лиман. Когда Боинг, на котором я летел в Галисию, заходил на посадку, море было золотистым; но когда самолет занял почти горизонтальное положение, море приобрело серебристый оттенок, а в момент приземления вдруг окрасилось в багряные тона, и я содрогнулся, ибо вспомнил о Шанго.

Но прежде чем это произошло, мне пришлось пересечь целиком весь аэропорт Барахас. Каждое путешествие — это познание чего-то нового. В моем случае новизна заключалась в том, что мне пришлось идти быстрым шагом, следуя указателям, которые были для меня в новинку, испытывая неуверенность новичка, проворного, но не очень сообразительного, постоянно сомневающегося, правильно ли он следует указаниям, с опаской ожидающего нового указателя, в напряжении оттого, что время, отпущенное на пересадку, поджимает.

В Пейнадоре меня ожидало семейство моего отца во главе с дедом. Не знаю, хотелось ли мне, чтобы в руках у них была табличка, на которой фигурировало бы мое имя, возможно, и хотелось бы. Но они, по всей видимости, решили, что на этом самолете прилетит не так-то много мулатов и им не составит никакого труда определить меня, не прибегая ко всякого рода уловкам. Мне было бы приятно, если бы меня ждали так, как принято встречать человека, которого видят в первый раз. Спрашивая себя, как он выглядит, боясь ошибиться, стараясь избежать недоразумений с помощью таблички, заставляющей человека, который ее держит на уровне сердца или желудка, чувствовать себя смешным. Но все было не так. Меня встречали, как встречают белого человека, впервые забредшего в черный квартал. Не испытывая нужды прибегать ни к каким табличкам. Жаль. Ведь я не знал, какие они, белые среди белых. Табличка помогла бы мне сразу обнаружить их и направиться к ним с улыбкой.

2

Но зато улыбнулся мой дед, едва в зале прилета появился первый мулат и его смуглая кожа бросилась всем в глаза. Это был я. И дед улыбнулся. Затем неторопливо направился ко мне.

— Здравствуй, Эстебан, я твой дедушка, добро пожаловать, — сказал он.

Затем он крепко обнял меня, словно желая скрыть охватившее его волнение, но в то же время давая понять, какие чувства его переполняют. Хитрый старик, подумал я. Высвободившись из его объятий, я посмотрел ему в глаза. Когда он меня выпустил и, держа за плечи, в упор взглянул на меня, я надеялся увидеть в них себя.


Еще от автора Альфредо Конде
Грифон

«Грифон» — интеллектуально-авантюрный роман одного из крупнейших писателей современной Испании, удостоившийся восторженной похвалы самого Умберто Эко.Альфредо Конде приглашает читателя в увлекательное, полное неожиданностей путешествие во времени и в пространстве. Герои романа таинственным образом связаны друг с другом фантастическим существом — грифоном, способным перемещаться из одной исторической эпохи в другую. Испания XVI века и современная Франция, Инквизиция и интеллектуальная атмосфера современного университета, гибель Непобедимой Армады, борьба за национальное возрождение Галисии и Ирландии и, конечно же, история любви.


Человек-волк

На страницах этой книги самый знаменитый убийца Испании, Человек-волк Мануэль Бланко Ромасанта, рассказывает свою историю. Рассказывает гордо, без раскаяния и жалости. Он помнит каждый стон своих жертв и не упускает ни одной ужасной подробности.В основе романа знаменитого галисийского писателя Альфредо Конде, неоднократно выдвигавшегося на Нобелевскую премию по литературе, лежат реальные события, которые потрясли в середине XIX века всю Западную Европу. Мануэль Бланко Ромасанта навсегда вошел в историю и впоследствии послужил прототипом для множества литературных героев, включая знаменитого Парфюмера, описанного Патриком Зюскиндом.Бесспорно, уникальным делает данное издание и тот факт, что российские читатели первыми могут познакомиться с новой книгой Альфредо Конде — европейские переводы и даже оригинальный галисийский текст будут опубликованы лишь в апреле 2004 года.


Тайна апостола Иакова

Новый роман Альфредо Конде, автора знаменитых «Грифона» и «Человека-волка». Комиссар полиции Андрес Салорио расследует сложную цепочку убийств и покушений в Сантьяго-де-Компостела, лавируя между капризной любовницей и красавицей-адвокатом Кларой, на которую падает тень подозрения. Конде мастерски выстраивает захватывающий детективный сюжет, полный самых неожиданных, подчас обескураживающих поворотов и ложных версий. В конечном счете оказывается, что ключ к разгадке таится в саркофаге апостола Иакова, одного из самых почитаемых католических святых.


Синий кобальт: Возможная история жизни маркиза Саргаделоса

Новый роман одного из ведущих представителей современной галисийской литературы Альфредо Конде, автора знаменитого «Грифона», номинировавшегося на Нобелевскую премию. «Синий кобальт» — это удивительно яркое повествование о жизни и смерти реального человека — маркиза Саргаделоса, чей портрет писал великий Гойя, человек, который, подобно античному царю Мидасу, все, к чему бы ни прикоснулся, превращал в золото. Действие романа дано на фоне исторически достоверной панорамы далекой испанской окраины — Галисии — во второй половине XVIII века.


Ноа и ее память

Альфредо Конде известен в России романами-загадками «Грифон» и «Ромасанта. Человек-волк». Вниманию читателя предлагается новое произведение, написанное в 1982 году и принесшее автору мировую известность, — «Ноа и ее память». Необычность стиля и построения сюжета снискали ему массу поклонников, а глубина анализа чувств главной героини ставит роман на один уровень с мировой классикой.


Рекомендуем почитать
Про Клаву Иванову (сборник)

В книгу замечательного советского прозаика и публициста Владимира Алексеевича Чивилихина (1928–1984) вошли три повести, давно полюбившиеся нашему читателю. Первые две из них удостоены в 1966 году премии Ленинского комсомола. В повести «Про Клаву Иванову» главная героиня и Петр Спирин работают в одном железнодорожном депо. Их связывают странные отношения. Клава, нежно и преданно любящая легкомысленного Петра, однажды все-таки решает с ним расстаться… Одноименный фильм был снят в 1969 году режиссером Леонидом Марягиным, в главных ролях: Наталья Рычагова, Геннадий Сайфулин, Борис Кудрявцев.


В поисках праздника

Мой рюкзак был почти собран. Беспокойно поглядывая на часы, я ждал Андрея. От него зависело мясное обеспечение в виде банок с тушенкой, часть которых принадлежала мне. Я думал о том, как встретит нас Алушта и как сумеем мы вписаться в столь изысканный ландшафт. Утопая взглядом в темно-синей ночи, я стоял на балконе, словно на капитанском мостике, и, мечтая, уносился к морским берегам, и всякий раз, когда туманные очертания в моей голове принимали какие-нибудь формы, у меня захватывало дух от предвкушения неизвестности и чего-то волнующе далекого.


Пасека

Геннадий Александрович Исиков – известный писатель, член Российского Союза писателей, кандидат в члены Интернационального Союза писателей, победитель многих литературных конкурсов. Книга «Наследники Дерсу» – одно из лучших произведений автора, не зря отрывок из нее включен в «Хрестоматию для старшего школьного возраста „Мир глазами современных писателей“» в серии «Писатели ХХI века», «Современники и классики». Роман, написанный в лучших традициях советской классической прозы, переносит читателя во времена великой эпохи развитого социализма в нашей стране.


Плотник и его жена

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Третий номер

Новиков Анатолий Иванович родился в 1943 г. в городе Норильске. Рано начал трудовой путь. Работал фрезеровщиком па заводах Саратова и Ленинграда, техником-путейцем в Вологде, радиотехником в свердловском аэропорту. Отслужил в армии, закончил университет, теперь — журналист. «Третий номер» — первая журнальная публикация.


И конь проклянет седока

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.