Лучший мужчина Нью-Йорка - [7]

– Ты глубока, как лужа?

– Смысл жизни – это еще далеко не все. Иногда нужно просто жить, а для некоторых жизнь как раз и заключается в том, чтобы радоваться каждой малости.

– Влезая по уши в долги ради каких-то тряпок?

– Нося ту одежду и украшения, в которых человек сам себе нравится. – Джи пожала плечами. – Наверное, ты чувствуешь нечто подобное, надевая свою любимую униформу.

– Я не ношу униформу, чтобы подчеркнуть свой статус.

– Хочешь сказать, что тебе не нравится ее носить?

– Мне нравится ее носить, потому что я горжусь своим делом.

– И при этом сам себе ты в ней не нравишься?

А она умна, это Даниэль и раньше знал. Вот только на этот раз она права не во всем.

– Все не так просто. – Не обращая внимания на ее вопросительный взгляд, Денни решил не упускать случая и получше ее расспросить. – Судя по твоему виду, сейчас в моде библиотекарши.

– Ну уж лучше быть библиотекаршей, чем носить обноски вроде твоих.

Посмотрев вниз, Денни пригладил на животе футболку, оставшуюся с тех далеких времен, когда он еще только готовился стать морским пехотинцем.

– Она дорога мне, как память.

– Неужели хочешь сказать, что у тебя есть сердце?

– Ну, без него еще никому обойтись не удавалось.

– Так же как и без сна?

Даниэль уставился на Джи, и тогда она пояснила:

– Тонкие стены… Ты никогда не пробовал засыпать без телевизора? Мне кажется, здоровый восьмичасовой сон обязательно пойдет тебе на пользу. И что ты смотришь, раз в твоих фильмах так орут? Ужасы?

– Ты снова обо мне волнуешься? Очень мило. – Даниэля слегка мутило. Просто не верится, он замер на самом пороге унижения. – Ну, раз ты всю ночь напролет сидишь у моей стены, прижав к уху стакан, то специально ради тебя я постараюсь найти что-нибудь другое… Даже не знаю, что выбрать, наверное, какую-нибудь передачу о природе с песнями китов. – Поднявшись, он направился к двери, но тут у него на запястье сжались холодные пальчики. – Что?

Отпустив его руку, она лишь покачала головой.

– Ничего.

– Если тебе есть что сказать, говори. – Он посмотрел на часы. – Через час меня ждет встреча с начальником.

– Из-за вчерашнего?

– Обычный разнос за нарушенные правила.

– Ты спас человеку жизнь. – Джи пожала плечами и отвернулась. – Это что-то да значит.

Она пытается его поддержать?

– Но за подобное пренебрежение безопасностью разнос ты заслужил в любом случае. – Сразу же добавила Джи. – Ты не думал, что рискуешь не только собой, но и своими коллегами?

Да, это уже больше похоже на правду. Наверняка через час ему придется выслушать нечто подобное, но уже далеко не в столь мягкой форме.

– Иногда человек просто обязан действовать сообразно событиям, – заметил Даниэль и, понизив голос, добавил: – Кому как не тебе это знать?

Джи глянула на него краешком глаза:

– Ты снова говоришь так, будто хорошо меня знаешь.

– А тебе никогда не приходило в голову, что ты сама не даешь никому возможности поближе тебя узнать?

– Те, кому это действительно нужно, готовы приложить определенные усилия.

– И сколько же испытаний им приходится пройти, прежде чем ты решишь, что они достойны твоего внимания и их умственные способности хоть ненамного превышают уровень булыжника?

– Глуп тот, кто глупо поступает, – улыбнувшись, ответила Джи.

– Извини, похоже, я ошибся. Если ты цитируешь Фореста Тампа, то тебе явно не хватает кофеина. – Он старательно изобразил на лице раскаяние. – Я бы с радостью сам тебя угостил, но злобные завсегдатаи не разрешают мне покупать здесь кофе.

– Знаешь, у тебя просто поразительный талант действовать мне на нервы.

– Тогда до встречи, детка.

– Надеюсь, я замечу тебя первой и успею спрятаться.

– Все еще слабовато. – Денни покачал головой. – Продолжай тренироваться.

– Как успехи?

– Что? – Джи удивленно моргнула, чувствуя, как сказывается вторая полубессонная ночь.

Похоже, после того разговора в кофейне Даниэль передвинул кровать, так что теперь крики звучали чуть тише, но все равно… От этих воплей боли и ужаса у нее сердце буквально кровью обливалось.

– Как успехи с заданием, где тебе нужно примеривать наряды со страниц журнала, чтобы проверить, как меняется мнение окружающих в зависимости от твоего образа? – пояснила Джесс. – Или есть еще какая-то причины, почему ты вырядилась, как французская продавщица? Но стоит признать, этот беретик тебе очень даже идет.

Да, берет в этом наряде ей нравился больше всего, она и сама наверняка бы его выбрала, но работа обязывала ее ходить лишь в том, что встречается на страницах журнала…

Склонив голову, Джи задумчиво гоняла по тарелке крошки. Интересно, есть ли хотя бы малейшая вероятность, что Даниэль признается, отчего его по ночам мучают кошмары? Сама спросить она не решалась, но почему-то не торопилась обсуждать эту тему с Лив.

Семья Даниэля всегда о нем заботилась и с радостью помогла бы ему справиться с любыми трудностями, вот только сам он не спешил откровенничать с родственниками. Может, его беспокоит что-то случившееся, пока он служил в корпусе? Джи до сих пор не могла забыть, как резко он побледнел, решив, что ей все известно.

На несколько секунд ей даже показалось, что вернулся не тот человек, которого она когда-то знала и искренне недолюбливала, а кто-то совершенно другой, незнакомый… Кто-то, кому она могла сочувствовать и кого хотела бы узнать поближе…