Лучший из худших - [18]

Когда кофе разлили по кружкам, щербатый опять обратился к главарю:

— Послушай, Фрэнк, мы хоть к вечеру доберемся до ранчо?

Хмурый Фрэнк кивнул головой. Двое мексиканцев из их компании радостно и довольно заулыбались.

— Я как подумаю про погоню, меня сразу смех начинает разбирать. — Высокий чиркнул спичкой по штанине и зажег сигарету. — Чудесная картинка получается! Шериф с толпами любителей шарит по камням, отыскивая несуществующие следы! После таких поисков Кардигану будет нетрудно уговорить людей вернуться домой.

— Заткнись, кретин! — рявкнул главарь.

— Чего это вдруг? — Парень с идиотским выражением лица уставился на него.

— Болтаешь больше чем следует.

— Да кто здесь меня услышит? — Расти посмотрел на сидящих у костра сотоварищей.

— Девушка.

— Она? — Длинный ударился в смех. — Да как она нам сможет помешать?

— Сейчас — нет, но позже…

— Позже? — Расти многозначительно подмигнул. — Так ее же позже…

— Заткнись! — опять заорал Фрэнк и потянулся к револьверу. — Еще слово, и ты останешься здесь на закуску койотам!

Парень побледнел. Он хорошо знал Фрэнка. Он знал, что Фрэнк гораздо быстрее его. И он был уверен, что хмурый не станет ни секунды колебаться, а просто всадит ему в грудь свинец.

Он умолк и исподлобья враждебным взглядом уставился на хмурого, который спокойно посапывал трубочкой. Мексиканцы сидели чуть поодаль и непрерывно хихикали.

Немного позже длинный пальцем показал на связанную девушку:

— Может, дать ей кофе? Ты же знаешь, хозяин велел доставить ее на ранчо живой.

— Хорошо, — кратко изрек Фрэнк. Но тем не менее он решил проследить, как парень будет поить пленницу.

Расти налил кофе в кружку, из которой только что пил сам, и направился к дереву, где была привязана Джейн.

— Я принес вам кофе. — Он присел на корточки в поднес чашку к губам девушки. — Только осторожно, горячий.

Джейн недовольно отвернулась, черные глаза ее смотрели грозно.

— Не хотите? — Расти таращился с удивлением, хотя подобная сцена разыгрывалась не в первый раз, так что им приходилось силой кормить заложницу. — Вы не любите кофе?

— Подальше от меня, подонок! — крикнула девушка. — Убирайся отсюда со своей мерзкой кружкой, в которую ты макал свою гнусную рожу!

— Ну дает! Красавице не приглянулась моя рожа? — Он повернулся к костру. — Эй, Фрэнк, ей не нравится моя рожа!

— Она права, — пробубнил хмурый главарь и плюнул в огонь.

— Придется ее приручить, -продолжил Расти. — Как ты думаешь, Фрэнк, ее можно вообще приручить?

Люди у костра с любопытством посматривали на происходящее. Фрэнк не дал себе труда ответить, а мексиканцы заулыбались еще шире. Один из них бросил реплику:

— Поцелуй ее, омбре! Может, тогда она станет чуть ласковее.

— Ты прав, Педро. — Расти поставил чашку на землю и нагнулся, чтобы поцеловать девушку, приговаривая: — Вот увидишь, радость моя, это тебе понравится. Потом сама станешь требовать, чтобы Расти целовал тебя хотя бы разочек в день.

Девушка принялась трясти головой и кричать, пока в глазах ее не появились слезы бессильной ярости:

— Прочь, скотина!

Парень обхватил ее руками за талию и прижал к дереву. Связанная девушка не могла больше сопротивляться. Бандит почувствовал это и опять склонился над ее лицом:

— Только смотри, голубка, не кусайся!

— Я бы на твоем месте, парень, поостерегся даже и пробовать, — прозвучал глубокий голос, в котором явственно проступал металл.

Расти поначалу будто окаменел, но потом медленно выпрямился и посмотрел в сторону человека, произнесшего эти слова.

Джейн Макбрайд тоже подняла голову. Она увидела высокого парня, гневно наблюдавшего за отвратительной сценой. В руках у него были револьверы. Стволы уставились на четверку бандитов. Появление молодого человека пролило бальзам на душу несчастной девушки. Особенно приятно звучал его южный, несколько тягучий выговор.

Фрэнк, который в первое мгновение успел вскочить, стоял теперь неподвижно. Потом он молниеносно бросил руку к револьверу. Но тут в одной руке незнакомца сверкнул пламенем револьвер, и правая рука Фрэнка упала словно плеть. Оружие выпало в песок.

— Я не советовал бы вам, ребята, повторять подобный фокус. — Незнакомец резко рассмеялся. — А то пальцы у меня сами по себе сжимаются.

Мексиканцы, не раздумывая, подняли руки. Только Расти все еще стоял будто окаменевший и с идиотской улыбкой смотрел на происходящее рядом с ним.

Незнакомец махнул револьвером в его сторону:

— Тебе что, не нравится такая игра? — Голос у него был умиротворенный, но тут же в нем опять зазвенел металл: — Отстегнуть пояса и бросить их ко мне!

Через две секунды три пояса с кобурами и патронташами лежали на песке. Только Фрэнку потребовалось чуть больше времени, потому что он работал только одной рукой.

— Отлично. Сейчас построиться всем в одну шеренгу. А ты, Педро, — он махнул револьвером в сторону мексиканца, — возьми вон ту веревку, что лежит в переметной суме, и свяжи их.

Педро, который уже прекратил улыбаться, быстро и точно выполнил приказ.

— Хорошо. Теперь повернись и заложи руки за спину.

Мексиканец безмолвно повиновался. Незнакомец опустил револьверы в кобуры и крепко связал его. Проверив, хорошо ли связаны остальные трое, четырьмя ударами ноги он свалил их на землю, бормоча: