Лучшие парни галактики - [69]

— Он самый, — кивнул врач. — Так и планировали? Зря, конечно, но не мне вас упрекать.

Кэм покачала головой и прикрыла глаза. Она все верно рассчитала. Хотя какой там расчет — призрачная надежда, что она продержится до прибытия помощи.

После того как врачи ещё в терминале подлатали Кэм, ей дали плэст — пленку, цепляющуюся с внутренней стороны щеки. Эта пленка в течение недели постепенно растворялась, обеспечения организм нужными веществами для чуть более ускоренного восстановления организма. При этом плэст не мешал носителю — никак не ощущался, вкуса не имел, дискомфорта не вызывал.

— Если бы не плэст, вы бы умерли от кровотечения. А так, крови из вас хоть и вытекло многовато, но угрозы для жизни такая кровопотеря уже не несла. Как вы поняли, куда лучше выстрелить, чтобы минимизировать вред?

Кэм прикрыла веки. Как, как… Да никак — не было времени примериваться и выбирать место, где ранение причинит минимум вреда. Ρешила, что хуже не будет. Либо смерть, либо крохотный шанс на выживание. Чудо уже, что она вообще вспомнила о плэсте. Вспомнила, что пистолет недалеко. Чудо, что он у нее оказался. Χотя это не чудо — Алекс позаботился. Чудо или случайность — пират не подумал о том, что у Кэм может иметься подстраховка. О подобном свойстве плэста было известно, хотя дурачков лишний раз проверять, разумеется, не находилось. Чудо, что Айзек не сделал контрольного выстрела. Вероятно, растерялся от поступка Кэм.

Вроде бы и повезло. Еще бы — она выжила. Но какой это ценой далось… Χотя ерунда по сравнению с тем, что она все-таки не умерла.

— Плэст же обостряет реакции нервных окончаний. Кратковременно боль усиливается многократно и тут же тушится. Несладко вам пришлось, — посетовал доктор.

Кэм разлепила потрескавшиеся губы и прошептала:

— Зато я жива.

О боли, которая вспышкой сверхновой спалила все внутренности, выжгла сознание, девушка старалась не думать.

— Сегодня вас допрашивать не придут, — доктор ободряюще улыбнулся. — Χотя гэсбэшников и пришлось предупредить, что вы в сознании. Пока им хватит того, что они уже увидели.

Кэм выдохнула сквозь зубы:

— Я же не давала разрешения, вы не имели права!

— Вы все ещё верите, что в нашей Конфедерации кого-то интересуют чьи-то права? — Доктор невесело усмехнулся, сверкнув белыми зубами, особенно яркими на фоне темной кожи. — После всего того, с чем вы столкнулись…

Οн покачал головой и отошел от койки Кэм.

— Посещения будут разрешены с завтрашнего дня, поэтому пока отдыхайте. И собирайтесь с силами. Несмотря на то, что все обошлось, они вам еще понадобятся.

Вот уж точно — сил еще понадобится много.

На следующий день, едва Кэм проснулась, к ней заявились гэсбэшники.

Лечащий врач не бросил свою пациентку одну, поэтому во время беседы с представителями спецслужб присутствовал и неусыпно следил, чтобы на нее слишком не наседали.

— Я понимаю, у вас тут проблемы галактической важности. Однако что мне до ваших проблем, когда я отвечаю за здоровье этой женщины? — Доктор Хейм навис своей массивной фигурой над одним из особо рьяных агентов. — Наверное, это вас следует уличить в том, что вы довели до такой ситуации, а теперь пытаетесь довести до обморока мою подопечную.

Другой гэсбэшник — как показалось Кэм, главный среди этой парочки спецагентов, — подобрался и хотел было возразить, но перехватил гневный взгляд доктора и посчитал нужным кивнуть своему напарнику.

— Продолжим, — мерзко ухмыляясь, произнес тот.

Вопросы сыпались один за другим.

Когда, кто, как оказался у нее в доме. Почему выстрелила в себя?

— Не верила, что вы придете ко мне на помощь, — ответила Кэм.

Не лукавила же. Учитывая, что вся эта огромная катастрофа выглядела уже как потерявший управление лайнер, который летит на низкой орбите, сбивая все, что попадается ему на пути. И куда он приземлится, никто предсказать не может. Такое ощущение, будто властям нет никакого дела до того, что у них под носом промышляет шайка галактических пиратов, которые безнаказанно творят что угодно. Хотят — захватывают заложников, хотят — врываются в здания и убивают неугодных. Хотят — грабят базы с оружием, хотят — с чем-то другим. Желательно с особо ценным.

Оба гэсбэшника играли роль злых полицейских. Странная тактика, учитывая, что Кэм и без того не особо расположена к разговору. Пока не поняла, что добрый полицейский здесь также имеется.

Вопрос за вопросом, и доктор как-то незаметно вклинился в разговор так, что порой Кэм даже не нужно было отвечать.

При этом на ее вопросы представители спецслужб отвечали неохотно, а ведь узнать, как продвигается расследование, найдены ли все виновные, жизненно необходимо.

— Вам будет позже предоставлена информация, — процедил один из гэсбэшников.

И тут же стал интересоваться, что связывает Кэм и Эйджея, когда она его в последний раз видела, о чем они разговаривали. Знала ли Кэм о его планах?

— С ним все в порядке? — устало спросила Кэм.

— Вполне, — не моргнув ответил агент.

Поверила ли девушка ему? Ничуть.

Осталось лишь достать браслет, который принесли перед приходом гэсбэшников, и связаться хоть с кем-то, кто сможет что-то прояснить.

В определенный момент Кэм почудилось, будто спецагенты не просто расспрашивают ее о случившемся — они пытаются ее уличить. В чем? Да хоть бы и в причастности. Дескать, знала все, помогала, содействовала. Какая-то извращенная логика в их подозрениях есть, но применять ее к себе Кэм не желала.