Лучшее за год 2004. Научная фантастика. Космический боевик. Киберпанк - [16]

На кухне робот заканчивал приготовление завтрака для меня — мясо, нарезанное кусочками, сочное и аппетитное, а к мясу чашка молока. Несколько раз мы пытались сотворить хлеб, но все заканчивалось каким-то серого вида пластилином, на вкус гораздо больше похожим на мыло, чем то мыло, что я ел на десерт.

Я положил руку ему на плечо. Мне уже надоело постоянно есть мясо со вкусом свинины или оленины и пить сладковатое молоко.

— Робот?

— Что, Уолли?

— Ты можешь помочь мне вернуться домой?

Он обернулся и долго-долго смотрел на меня своими пустыми черными глазами.

— Тебе так одиноко тут, Уолли?

В горле у меня был комок, и я кивнул, говорить я не мог. Да, черт бы тебя побрал, одиноко. Мне не хватает всего на свете, пусть даже это все дребедень. Мне не хватает даже того, от чего я раньше страдал. Никогда бы не подумал, что буду так страдать без всего этого. То же самое было с отцом — я никогда не думал, что буду скучать по нему, пока он не ушел от нас.

Робот ответил:

— Тебе известно что-нибудь об ускоренных рамках соответствия и вероятностных аттракторах пространства и времени?

— Ну…

Он опять долго смотрел на меня, потом сказал:

— Ешь свой завтрак, Уолли. Прими ванну, а потом решим, что делать.

Часов в десять утра он провел меня через город к так называемому космопорту. Мы вышли на пустую бетонную площадку, на улице тепло и приятно пригревало красновато-желтое солнце. Я даже чуть не скинул ботинки, но робот остановил меня.

— Ты ведь не хочешь поранить палец, правда?

Я сразу же вспомнил, как в детстве, еще до школы, я как-то гулял по пляжу вместе с родственниками матери. Мы тогда жили в Массачусетсе, в небольшом городке неподалеку от Бостона, а пляжи Новой Англии достаточно каменистые. Куда же мы обычно ездили? Не в Нантакет. Это остров, на котором живут богатей. Натаскет, может? Да, точно. Помню, однажды утром дед водил меня смотреть грузовое судно.

Но я там всегда ранил пальцы на ногах. Постоянно.

Робот сказал:

— Встань тут, Уолли. Рядом со мной.

Он поднял руки и сделал медленный жест.

В животе у меня все замерло — мы медленно поднялись в воздух, а с нами вместе и кусок бетонной площадки космопорта.

— Эй!

— Стой спокойно, Уолли.

Мы поднимались все выше и выше, а из бетона под нами вдруг стали появляться какие-то антенны, гигантские радиотелескопы, такие еще бывают на телебашнях.

Я прошептал:

— Сезам, откройся. — Откуда это я взял? Из каких-то комиксов?

Мы остановились, и тут неожиданно в бетонной площадке открылся люк. Робот позвал меня за собой:

— Пойдем?

— Что это?

— Информационный центр космопорта и межзвездный центр связи.

— Ого. — Я обомлел.

Когда мы спустились, внизу оказался большой зал, похожий на центральный диспетчерский зал любого аэропорта, — с такими же наклонными окнами и экранами радаров. Множество мерцающих огней. Красные, зеленые, голубые, желтые — все цвета радуги.

Робот помахал пальцами в сторону огней, и наружные антенны со стоном закружились в разные стороны, закивали огромному зеленому небосводу.

— Что ты собираешься делать? Ты вызываешь Землю?

Робот уставился на меня своими пустыми черными глазами:

— Нет, Уолли. Я могу вызывать только станции с такими же системами межзвездной связи, как эта.

— Ага. Значит…

Он ответил:

— Я должен выяснить, что произошло, Уолли, только после этого я смогу придумать, что следует делать, если вообще что-либо можно сделать. — Мне стало не по себе, а робот продолжал: — Это займет какое-то время. Ты ведь сможешь сам добраться отсюда до музея?

— Ну да, конечно. — Неужели робот считает меня таким идиотом? Наверное, да. Не так уж много людей попадает на автоматический космический зонд, а потом теряется на заброшенной планете.

— Я сам разыщу тебя, когда подоспеет время ужинать. Вон в том лифте-клетке ты сможешь опуститься на поверхность. — Сказав это, робот отвернулся и снова принялся что-то делать с разноцветными огоньками, а огромные антенны при этом скрипели и раскачивались в разные стороны.

Какое-то время я в полной растерянности стоял и наблюдал за ним. Чего же мне надо? Действительно ли я хочу вернуться домой, к той обыденной, незаметной жизни, которая вряд ли хоть капельку изменится в будущем? А что если Империя вовсе не Затерянная? Что если тарелки снова вернутся, и на этот раз в них будут живые существа? Что если жизнь снова забьет тут ключом?

Ведь, возможно, меня ждут настоящие приключения.

В конце концов я залез в лифт и спустился вниз, думая о том, чем буду теперь заниматься.

«Займет какое-то время», — сказал робот, но он явно переоценил свои возможности. Прошло два, три, четыре дня, и я уже отчаялся: перестал ходить в космопорт и наблюдать за раскачивающимися антеннами и мигающими разноцветными огнями, которые отражались в слегка раскосых глазах робота, немного напоминавших защитные очки.

Солнцезащитные очки.

А что за очками, приятель?

Робот готовил мне завтрак и что-нибудь на ланч, а потом уходил, и я на весь день оставался один. Так муж уходит на работу, а жена остается дома.

Помню, мать всегда орала по этому поводу, еще до разрыва с отцом. Отец возвращался после работы такой усталый, что был способен только поужинать и плюхнуться перед телевизором, а мать постоянно его подзуживала: «Я тут сижу целый день, постоянно перед глазами одни и те же четыре стены, черт бы их побрал. Мне тоже хочется куда-нибудь сходить, хоть изредка!»