Лучшее - [15]

А она на солнышке жмурится, так бы и залапал всю и съел бы. Да куда уж больше? Сижу, любуюсь, смотрю как на пузичке у неё волосики золотятся.

Всё это, конечно, хорошо — балкон, бульон, соломинки. Но чего-то не хватает. Интиму. Поманил её в спальню. Не идёт. Передвинул бутылочку — не идёт. Начал шептать страстные гадости — отмахнулась, как от мухи. Пришлось ползти в магазин за новым монитором. Ну там уж я ей показал свою коллекцию аниме. И на интернет подсадил. Теперь вот играем с ней. Не всё же только вирусам. Она в монитор, а я — то на монитор, а то на неё. Хороша, зараза! И волосики у неё на пузике не жёлтые, а золотистые прямо какие-то при свете монитора…

Кто сказал «бесцветные»? Я сказал? А в рыло не хочешь?!

ДУХОВНАЯ ПИЩА

Если вы думаете, что мачо — значит дурак, то я вам скажу: «Ха!» Мы с вами живём в разных измерениях и мыслим разными категориями.

Хотя, может, и встречаются дураки. Мне выяснять некогда. Как увижу, кто на Инфузории Андревны пузико заглядывается — сразу в лоб. А коэффициент интеллекта при сотрясении не принято спрашивать.

Кстати о тапочках. Не знаю, зачем их изобрели, но это не оружие. Точно вам говорю. То, что в тапочках прячется — может быть оружием, но сами тапочки — розовые пушистые и с бантиками — летят в меня один за другим и радуют душу.

— В доме нет ни крошки духовной пищи! Идите в библиотеку немедленно!

А я что? Не знаю, как пройти в библиотеку, что ли? Одна ложноножка здесь — другая там! Подвиг во имя прекрасной дамы? — да запросто. Взял у охранника рупор и рявкнул на всю библиотеку:

— А сейчас! Только в нашей библиотеке! Ради всей бесконечности любовного чувства, меня переполняющего! Подвиг во имя прекрасной дамы! — Для вас, о моя несравненнейшая Инфузория Андревна! За Ваши золотистые волосики!

Упал и отжался два раза.

А? Каково?

Книжки в меня так и полетели. Только успевай собирать. Набрал две корзины духовной пищи, принёс:

— Кушайте, обожаемая!

Да и сам через соломинку приобщился.

ЧЕГО-ТО ЖДЁМ

Я — мачо. Меня хлебом не корми — дай мяса. Без мяса у меня теряется объём и взор тускнеет. Покушал, гляжу блестящим взором. Инфузория Андревна — холодная дама, я вам скажу. С такой не стоит ждать у моря погоды, нужно действовать. Закрыл форточку. Включил отопление. Отогрелась. Зачирикала:

— Вы будете выполнять супружеский долг или не будете выполнять супружеский долг? Где билеты в театр?

А я что? Не знаю, где у меня билеты в театр? Настоящий мачо всегда знает, где у него билеты в театр. Под книжками в корзинке, на нижней полочке холодильника.

Пришли на автобусную остановку. Сели. Сидим. Десять минут сидим — секса нет. Я спрашиваю:

— А… мы чего-нибудь ждём?

Оказывается, автобуса.

Подошёл автобус. Залезли. Сидим. Десять минут сидим. Смотрю на неё, голова кружится. Хороша.

— Мы чего-нибудь ждём?

Оказывается, ещё не приехали.

Приехали. Раздевалка. Раздеваюсь. Останавливает. Заставляет надеть обратно. Заходим. Чувствую, вроде опять похолодела. Она такая: чуть разденется — сразу остывает. Но кругом дышут, отогрелась. Десять минут сидим. Руки так и чешутся. Спрашиваю:

— Мы чего-нибудь ждём?

Оказывается, спектакль. Надо отвернуться и смотреть мимо.

Настоящий мачо не жалуется. Выжил — да и ладно. Зато дома — бегом в ванну. У неё реснички так и запорхали от моей непредсказуемости. А я что? Она у меня на чистоту падкая. Вымылся, пришёл и сел рядом. И вкусно пахну.

Истинное искусство стоит жертв.

— Ах, Инфузория Андревна…

С ГОЛЫМ РАЙ В ШАЛАШЕ

Жара такая, что места себе не нахожу. Навёл ванночку с солькой, остыть. Выскочил, как огурчик солёный.

Решил спать голым. Настоящий мачо ничего не боится! Инфузория Андревна радуется: с голым рай в шалаше! Радуется, а сама из тапочек не вылазит.

Лежу, болтаю всякие гадости. Смеётся, но от монитора не отворачивается, читает психологию. Назвала дураком. Понимает.

А не опоить ли её?

— Не желаете бульончику с греночкой? — желает.

Перебазировал их с монитором в кухню, пока бульончик поспевает. Да мне любые перестановки — плёвое дело. Я какой-никакой, а мачо. Притом, очень скромный. Вообще, все лучшие вещи я называю «какой-никакой».

— А вот и бульончик поспел. И греночки какие-никакие.

— А вы?

— А мне греночки нельзя лишний раз. У меня от них внутренний голос.

Жмурится от вкуснятинки.

— А классно, что вы моя стали! Я теперь хоть счастливый стал. Я вас так люблю! Хотите, отдамся?

Китайцы Александр Шорин

Рассказ принимал участие в конкурсе «Секс» и занял 6-ое место.

Не я один — мы все волновались. Ещё бы: за триста лет нашего отсутствия на Земле могло произойти всё, что угодно: от атомной войны до нового ледникового периода. Конечно, открытие нами кислородной планеты, пригодной для жизни, делало нас героями почти при любом раскладе. Но всё-таки…

Я сидел в своей капитанской каюте и нервно курил сигарету: чёрт их знает, может на Земле эта вот сигарета сейчас уже считается опасным наркотиком?

Вызвал штурмана. Спросил:

— Удалось связаться с Байконуром?

— Все ок, капитан. Ждут не дождутся. Чего сам-то на связь не выйдешь?

— Веришь-нет, волнуюсь, Виталька.

— Верю, но ты это дело брось.

— Слушаюсь! — ответил я с улыбкой. — Давай сеанс связи.