Лучше, чем в мечтах - [29]

— Творчество… — задумчиво протянул Бен. — Оно предполагает независимость. Что у такого устроенного, приземленного парня, как я, может быть общего с человеком, который любит вольную жизнь?

— Значит, — заметила она, — вам нужна совсем другая женщина. Вам, наверное, трудно представить ее в Саммер-Хилле, не так ли?

— Вы угадали. Тамара вообще не смогла бы жить просто и буднично, как я живу сейчас, а уж та жизнь, которую я собираюсь вести в Саммер-Хилле, и вовсе не по ней. Но я уверен, что вам, Кэсс, удастся возродить Саммер-Хилл. Для этого нужен творческий человек, заинтересованный в том, чтобы дом заново воскрес. Вы могли бы осветить своим присутствием и его, и мою скучную жизнь тоже.

Кэсс почувствовала, как запылали ее щеки. Зачем он так откровенен с ней, зачем все время смущает ее своими комплиментами? Неужели она ему так нужна, что он готов впустить ее в самые заветные уголки своей души? Красивый, одаренный, уверенный в себе, он хочет узнать ее поближе и как друга, и как возлюбленную — так что же в этом плохого? Он пробудил в ней неизведанные чувства и теперь открывает перед ней необыкновенные возможности…

Или, скорее, невозможности.

«Спустись на землю, Кэсс, не то тебе будет худо. Разве не этому тебя учит жизнь?»

Даже в Калифорнии Кэсс никогда не видела, как идет снег, потому что ни разу не поднималась в горы.

Они остановились у небольшой бензоколонки, чтобы заправиться, и, пока Бен разговаривал с молоденьким заправщиком, Кэсс, стоя в дверях конторы, любовалась снегом. Зрелище было удивительным. С момента завтрака прошел всего час, а снег уже сплошь покрыл землю — он оседал на ветвях деревьев и на телефонных проводах, лежал повсюду…

Бен непринужденно засмеялся, и Кэсс почему-то захотелось выйти. Пусть ненадолго, но она должна оказаться подальше о него, от его раскатистого смеха.

Ей представилось лето в Саммер-Хилле — семейные сборища у сверкающего на солнце бассейна, теннисные корты, конюшни с роскошными лошадьми. Теплые дни, располагающие к мечтательности…

Засунув руки поглубже в карманы дубленки, Кэсс решила попробовать, что такое снег, и прямо в своих итальянских туфельках сделала шаг на улицу.

На шоссе не было машин, и крохотная бензоколонка напоминала популярную игрушку — стеклянный шар с домиком внутри, в котором, если потрясти, начинали кружиться снежинки, — такие игрушки обычно продавались в магазинах подарков ближе к Рождеству. Но в реальной жизни сильный снегопад казался Кэсс чем-то невероятным: Одинокая бензоколонка была окутана белой завесой бесшумно падающего снега.

Ее взгляд переместился с бензоколонки на лимузин. Мотор работал, внутри было тепло, щенок спал в своей коробке. Он все еще приходил в себя, и сон был для него лучшим лекарством.

Задержавшись на минуту в дверях конторы — видимо, для того, чтобы оценить погоду, — Бен завинтил крышку бензобака, смахнул снег с лобового стекла, потом вынул из коробки щенка, у которого теперь было имя — Мерфи, чтобы дать ему возможность справить свои дела. К сожалению, для этих дел приходилось останавливаться все чаще.

Кэсс выехала со стоянки, но, прежде чем свернуть на основную дорогу, остановилась и вышла из машины. Ей захотелось еще раз посмотреть на крошечную, окутанную снегом бензоколонку.

Вокруг было тихо — это снег приглушил все звуки. В ушах Кэсс уже не звучал раскатистый смех Бена. Скоро, очень скоро она вообще его больше не услышит, и ей придется жить без него, потому что все эти разговоры о том, что они будут вместе, — сумасбродство и дикость. Именно дикость.

Вот на этом и надо сосредоточиться.

Из-за снега кругом трудно было что-либо различить, поэтому Кэсс испытала настоящий шок, когда неизвестно откуда вынырнул белый седан.

— Доброе утро, — сказал Боб Селлерс, опустив, как обычно, боковое стекло, после того как Боб Уайткасл остановил машину буквально в нескольких дюймах от нее.

— Мы уже здоровались, — отрезала Кэсс. Она злилась на эту парочку не меньше Бена.

Тем не менее ей пришлось пережить еще один шок, когда Боб Селлерс, высунувшись из окна, открыл коричневый конверт, чтобы она увидела его содержимое: толстую пачку зеленых стодолларовых купюр.

— Это займет всего несколько секунд, Кэсс, — сказал Боб Селлерс. — Возьмите конверт и суньте его куда-нибудь подальше. Потом пересчитаете. Я не стану говорить вам, сколько в конверте этих маленьких зелененьких птичек, но уверяю вас, мой клиент очень щедр.

— Нет.

— Клянусь, это легче легкого: вы открываете багажник, а сами смотрите в другую сторону, и мы в считанные минуты делаем свое дело. Когда Бен обнаружит пропажу, он уже ничего не сможет предпринять. В результате мы все вернемся к своим обычным занятиям.

Прежде Кэсс не особенно задумывалась о том, кто эти люди, и только сейчас поняла, что они лебезят перед ней, надеясь уговорить ее сделать подлость. Она твердо посмотрела Бобу Селлерсу в глаза и с удовольствием сказала:

— Нет.

В этот момент что-то привлекло его внимание за ее спиной. Это мог быть только Бен. Боб Селлерс мгновенно убрал конверт, а Боб Уайткасл рванул с места.

— Но помните, — успел тихо сказать Селлерс, — как только вы решитесь, мы будем готовы… Конверт все время при нас, так что на бензоколонке или на стоянке — все равно где — мы его вам передадим.