Лучшая жена на свете - [44]

– Ваша тайна в полной безопасности. Однако вам следовало немедленно сообщить судье о разговоре, который вы услышали в кабинете лорда Мэллорана.

Разве она могла сказать ему, что ее прежняя жизнь преступницы не позволила ей сделать это?

– Есть люди, которые смотрят на способ, которым я зарабатываю на жизнь, с подозрением, считая его в лучшем случае трюком. Я боялась, что меня скорее сочтут подозреваемой, чем свидетелем.

– Вы знаете лорда Уэксхолла?

– Не очень хорошо, но меня ему представили. Он пригласил меня в качестве гадалки на предстоящий раут.

– Я с ним хорошо знаком, и ему можно доверять. Мне бы хотелось, чтобы вы рассказали ему то, что и мне.

– С тем чтобы он пересказал все судье, – с горечью в голосе сказала она, – а судья мог обвинить меня в убийстве. Вы, очевидно, подозреваете в этом преступлении меня.

Он протянул руку и сжал ее локоть. Даже через шерстяной рукав платья она ощутила, как его прикосновение вызвало в ней трепет. Она хотела было отступить, но за ней был письменный стол, так что она оказалась в ловушке. Он внимательно ее разглядывал. Она не понимала, что он хочет увидеть, но стойко встретила его взгляд. Наконец он сказал:

– Я верю всему, что вы сказали. Я не сомневаюсь в том, что вы все передали точно.

Ее вдруг окатило чувство, названия которого она не знала, но это было похоже на облегчение, благодарность и… удивление. Она чуть было не спросила, почему он ей верит, но вместо этого просто сказала:

– Я… рада.

– Кажется, вы удивлены.

– Так оно и есть.

– Вы не привыкли, чтобы люди верили вашим словам. Это прозвучало не как вопрос, а как утверждение.

– Это издержки моей профессии: кто-то верит тому, что я говорю, а кто-то считает, что я просто все придумываю для развлечения.

– Понимаю, – кивнул он. – Но лорду Уэксхоллу надо все рассказать. Убийство должно быть совершено на следующей неделе у него в доме, а у него есть возможности принять меры для его предотвращения. – Он крепче сжал ее локоть. – Вы должны понимать, что и вы в опасности, потому что знаете о заговоре.

– Как это ни печально, я тоже думала о том, что это возможно.

– Возможность слишком велика. Вы нуждаетесь в защите.

– Я вполне могу сама о себе позаботиться.

– Я в этом не сомневаюсь – но при обычных обстоятельствах. Сейчас дело другое. Вы заметили что-нибудь необычное? Кто-то сказал или сделал что-либо, что показалось вам угрожающим?

Он стоит очень близко… так близко, что можно увидеть поры его чисто выбритых щек. Она облизнула неожиданно пересохшие губы.

– Я чувствовала, что кто-то за мной наблюдает, следит за мной и после вечера у Мэллоранов, и после раута у Ньютребблов, но оказалось, что это были вы. Вчера и сегодня, когда я шла из дома сюда, я испытывала то же самое чувство. Ничего другого, что показалось бы мне необычным, не произошло.

– Когда вы шли из дома сюда? – нахмурясь, спросил он. – Вы имеете в виду из дома или из «Полного бочонка»?

Она немного подумала.

– Оба раза, когда я шла из дома. А сегодня – только из «Полного бочонка».

Он нахмурился еще больше.

– Вы уверены?

– Да. Я чувствовала, что за мной следят. – Она содрогнулась при воспоминании о том, что на нее смотрят чьи-то глаза, и попыталась спрятать за улыбкой свой страх. – Если бы я присмотрелась, я наверняка увидела бы вас, прячущегося за деревом.

– Нет, я не шел за вами сюда сегодня. А это означает, если вы правы, что кто-то все-таки за вами следит.

Глава 10

Колин заглянул в ее карие, цвета шоколада глаза, и что-то в его груди перевернулось. Ему хотелось знать, по-прежнему ли она воровка, и он втайне надеялся, что это именно так, потому что тогда ему было бы легче уговорить себя забыть про нее.

Но она раскрылась ему совсем с другой стороны. Оказалось, что она отдавала свое время, свое сердце и свои заработки обездоленным детям. А значит, она стала честным человеком, верным, добрым и храбрым. А он восхищался этими человеческими качествами, и они всегда его привлекали. Он легко мог бы преодолеть простое физическое влечение, но избавиться от чувств, задевавших его сердце и ум, было во сто крат сложнее.

Еще сложнее было не поддаться желанию узнать о ней больше.

Узнать все. Постепенно открывать в ней новые черты характера, узнать, кем она была, как она стала той женщиной, которая захватила его в плен. Откуда взялись ее красноречие, ее умение держаться – где она этому научилась?

Неужели она все еще промышляет воровством? Интуиция подсказывала ему, что это не так. Несостоятельным было его подозрение, что гадание – всего лишь прикрытие, которое она использовала, чтобы обкрадывать богатых людей, в чьих домах проходили сеансы гадания. Тем более что он не слышал, чтобы где-то что-либо пропадало.

Он был готов не верить ничему из того, что она ему говорила, но не мог.

– Вам нужна защита, – сказал он, заставляя себя сосредоточиться на ее глазах, а не губах, которые манили его своей роскошной полнотой. – Нам надо придумать, как лучше всего это сделать.

– Я не светская девушка, выросшая в тепличных условиях, милорд. Я уже очень давно забочусь о себе сама.

Образ чумазой девчонки, от которой так и веяло отчаянием и страхом, когда она вытащила у него карманные часы, вдруг всплыл в его сознании, а сердце защемило от боли.