Лучшая зарубежная научная фантастика - [23]

Когда я закончил рассказывать о новой статье, Джэнис взглянула на меня, как на сумасшедшего. Она явно считала меня безумцем, это было написано у нее на лице. Ну, еще она мне это сказала:

— Да ты вконец спятил!

Американцы — люди очень прямые. Трудно сохранить лицо, когда на тебя кричат. Иногда мне кажется, что я привык к этой стране. Все-таки пять лет прошло, с тех пор как я прибыл из Таиланда по стипендии, но в моменты, вроде этого, могу только улыбаться и стараться не кривиться, когда они теряют лицо, кричат и орут. Отцу как-то один чиновник швырнул в лицо ботинок, но он и тогда не показал гнева. А вот Джэнис — американка, и сейчас она очень зла.

— Я ни за что не дам разрешения на такие излишества!

Стараюсь сохранить лицо, преодолеть ее гнев, но потом вспоминаю — американцы не воспринимают извиняющуюся улыбку так, как лаосцы. Прекращаю улыбаться, стараюсь выглядеть… как-то иначе. Серьезным, надеюсь.

— Эта история очень важна. Экосистема неправильно адаптируется к изменяющемуся климату. Вместо этого она теряет… — Ищу слово. — Синхронию. Ученые считают, что цветок можно спасти, но только если завезти сюда пчел, живущих в Турции. Они думают, это поможет заменить функцию местных пчелиных популяций, а последствия не будут слишком разрушительны.

— Цветы и турецкие пчелы.

— Да. Это важный сюжет. Позволят ли они цветку вымереть? Или же сохранят его, но изменят окружающую среду Уолденского пруда. Мне кажется, наши читатели найдут его интересным.

— Более интересным, чем вот это? — Она указала через стеклянную стену на водоворот, пульсирующее зеленое солнце Дабла ДиПи, который сейчас забаррикадировался в отеле и взял в заложники парочку фэнов.

— Ты знаешь, сколько кликов мы сейчас получаем? — спросила Джэнис. — У нас эксклюзив. Марти вошел к Даблу в доверие и отправляется завтра брать у него интервью, если только мексиканский спецназ не ворвется в отель раньше. У нас тут каждую минуту новый запрос, люди заходят на блог Марти просто посмотреть, как он готовится к поездке.

Сияющая сфера не просто висит в центре водоворота, она затмила собой все. Если мы сейчас посмотрим на биржевые сводки, то у всякого, кто находится не под защитой зонтика нашей корпорации, глаза выпадут от удивления. Даже новость о «Фронтал Лоуб/Оукли» исчезла. Три дня полного доминирования в водовороте оказались для «Майлстоун» чрезвычайно прибыльными. Сейчас Марти показывает зрителям, как наденет бронежилет на случай, если мексиканские спецназовцы пойдут на штурм во время того, как он будет обсуждать с Даблом природу истинной любви. К тому же у Мэкли наготове еще один пост — интервью с матерью. Синди редактировала репортаж и сказала нам, как же ей отвратительна вся эта история. Женщина явно сама направила собственную дочь в особняк ДиПи на ночную вечеринку у бассейна, одну.

— Возможно, некоторые пользователи уже устали от рэпера и захотят увидеть что-нибудь новое, — предположил я.

— Не губи себе карьеру этой своей цветочной историей, Онг. Даже у кулинарного путешествия Прадипа по Ладакху[15] и то больше читателей, чем у материалов, которые пишешь ты.

Она смотрит на меня, словно хочет продолжить, но потом останавливается. Похоже, пытается подыскать слова. Это необычно. В нормальной ситуации Джэнис сначала говорит, а потом уже думает.

— Онг, ты мне нравишься. — Я улыбаюсь, но она продолжает: — Я наняла тебя, так как хорошо к тебе отношусь. У меня нет проблем с визами, чтобы ты оставался здесь. Ты — хороший человек. Хорошо пишешь. Но средний показатель по твоему блогу — меньше тысячи пользователей. — Она смотрит на экран, потом на меня. — Тебе нужно поднять рейтинг. У тебя практически нет читателей, которые бы хотели увидеть твой репортаж на главной странице. И даже если они подписываются на твою рассылку, то ставят ее в третью очередь.

— Шпинатное чтение, — добавляю я.

— Что?

— Мистер Мэкли называет это «шпинатным чтением». Когда люди чувствуют, что вроде должны сделать для себя нечто полезное, как шпината поесть, то кликают на меня. Или читают Шекспира.

Неожиданно я краснею от смущения. Я не имею в виду, что моя работа может сравниться с произведениями великого поэта. Хочу поправиться, но слишком сбит с толку, и вместо этого просто замолкаю и сижу перед боссом, заливаясь краской.

Она смотрит на меня:

— Вот в этом и проблема. Послушай, я уважаю твою работу. Ты явно не глуп. Та вещица про бабочку была довольно интересной.

— Да? — Я снова выдавливаю улыбку.

— Просто никто не хочет читать твои истории.

Пытаюсь протестовать:

— Но вы же наняли меня писать о важных вещах. О политике, правительстве, продолжать традиции старых газет. Я помню, что вы говорили, когда брали меня на работу.

— Ну да. — Джэнис смотрит в сторону. — Я как-то больше думала о хорошем скандале.

— Шашечная бабочка — это скандал. Ее больше нет.

Женщина вздыхает.

— Нет, это не скандал. Просто угнетающая история. Никто не читает печальные истории, ну или делает это один раз. И никто не подпишется на рассылку, от которой одна депрессия.

— Тысяча человек подписались.

— Тысяча человек. — Она смеется. — Мы не какой-то веб-блог общины Лаоса, мы — «Майлстоун», и сражаемся за пользователей с ними. — Босс махнула рукой в сторону водоворота. — Твои истории живут от силы полдня, они никому не интересны, только всяким маргиналам. Господи, да я даже не знаю, кто твоя демографическая группа. Столетние хиппи? Какие-то бюрократы из правительства? Цифры не оправдывают того времени, которое ты тратишь на статьи.