Лучшая фантастика - [196]

А когда все замерло и затихло, она отказалась верить своим чувствам. Может, она просто оцепенела или ее разум перестал воспринимать происходящее.

— Айша?

Она открыла глаза. Джанни ухмылялся, как безумный. Он достал из кармана ручку и отпустил ее; ручка поплыла в воздухе, как по волшебству, как в кино, словно в паршивом ролике, состряпанном на телефоне. Айша тысячу раз смотрела «2001», но это не могло происходить в реальности.

— Теперь мы астронавты, — сказал Джанни. — Круто, да?

3

Три дня спустя, когда они высадились в Центральном Заливе, Айша ликовала. Она призвала двенадцатилетнюю себя, чтобы в изумлении посмотреть на пылающие днем звезды и древний растрескавшийся базальт, протянувшийся до горизонта, после чего с трудом проковыляла по посадочной площадке, напоминая свою бабушку на занятиях водной аэробикой. Она знала, что если сделает X, Y или Z, то немедленно погибнет ужасной смертью, но не собиралась совершать фатальных ошибок, от которых ее предостерегли, как не собиралась открывать окно в небоскребе и прыгать вниз.

Центральная база представляла собой обширный комплекс фабрик и мастерских прямо в безвоздушном пространстве, но единственное герметизированное жилище размером не превышало маленький загородный дом, хотя сзади к нему примыкала теплица. Чжилинь представил молодоженов сотрудникам: Цзинъи, ботаник и врач; Мартин, робототехник и горный инженер; и Юн, геолог и астрофизик. Все эти гении с двумя высшими образованиями выглядели лет на тридцать, и поначалу Айша смутилась, но вскоре это чувство сменилось облегчением: завидовать им было все равно что завидовать спортсмену-олимпийцу. Она хотела наслаждаться путешествием и обойтись без иллюзий и сожалений; никаких если бы только я защитила диссертацию или еще не поздно поднять свою карьеру пассажира на совершенно новый, межпланетный уровень.

Цзинъи описала всю сложную систему потоков питательных веществ и энергии, поддерживавших гидропонные культуры, и терпеливо ответила на многочисленные вопросы, которые Айше вручили ее ученики. Мартин показал им гелиотермальную плавильню, которая превращала базальтовые обломки в полезные материалы; правда, до настоящего времени это преимущественно было кварцевое волокно для детища Юна. Космическая праща представляла собой вращающийся кабель, длина которого достигала трети диаметра Луны. Юн скручивал его, пока нижний конец над поверхностью не начал так стремительно вращаться в противоположном направлении, что компенсировал орбитальную скорость. Он напоминал спицу огромного колеса, катящегося по экватору Луны; только его воображаемая траектория пролегала в нескольких километрах над их головами, и они могли прыгать сколь угодно высоко, не опасаясь их лишиться. Когда-нибудь праща будет поднимать на орбиту грузы и припасы и закидывать их в сторону Марса. Но сейчас это был просто чудесный опытный образец, неутомимый, гиперактивный палочник, кувыркавшийся над головой.

Когда они вернулись в свою комнату, Айша позвонила отцу через «Скайп». Трехсекундные задержки были очевидны, но между континентами бывала связь и похуже.

— Ты хорошо себя чувствуешь? — спросил он. — Тебе не стало плохо после полета?

— Отнюдь. — С рвотой она покончила еще на корабле.

— Я так тобой горжусь. И мать бы тобой гордилась!

Айша просто улыбнулась. Было бы жестоко возражать, что она всего лишь приняла его подарок.

Закончив разговор, она плюхнулась в кресло и вздохнула.

— Напомни, где мы?

— Завидуешь моей сестре, которая плавает с аквалангом на рифах? — пошутил Джанни.

Они отдали ей поездку на Фиджи. Было бы слишком жадным согласиться на оба путешествия.

— Нет.

Некоторые комментаторы пренебрежительно писали, что плавильня — не лучшая туристическая достопримечательность. Но на самом деле здесь не было ничего обыденного.

— Они ведь не снабдили нашу комнату камерами? — осведомился Джанни.

Айша надеялась, что он шутит; какой бы ни была их роль, все-таки они не являлись участниками реалити-шоу. Но она выключила компьютер. На всякий случай.

Они поцеловались, нерешительно, опасаясь, что любое простое движение может привести к фиаско. Все, что не было закреплено на липучке или магните, могло превратиться в коварную банановую кожуру.

— Если заберемся в мешок, все будет хорошо, — сказала Айша.

Они раздели друг друга, стараясь не смеяться, не зная, насколько тихо нужно себя вести, чтобы не услышали соседи.

— Когда твой отец спросил, соглашусь ли я на это путешествие, я едва не отказался, — признал Джанни.

Айша нахмурилась.

— Как это возбуждает.

— Я пытаюсь быть честным.

— Я шучу! — Она поцеловала его. — Много раз я сама была готова отказаться.

— Что ж, я рад, что мы согласились, — сказал он. — Потому что не сомневаюсь: это сделает нас счастливыми до конца жизни.

4

Айша настроила основной дисплей своих часов на время в Данидине, чтобы не пропустить выступление перед школой. Она проснулась около шести, приняла душ, затем подошла к спальному мешку и ногой толкнула Джанни в плечо.

— Ты хочешь встать и позавтракать?

Прищурившись, он посмотрел на свои часы.

— Сейчас два часа ночи!

— Только в Пекине. Ну давай, ты должен находиться рядом со мной, когда я буду беседовать с детьми, иначе они потратят весь час на вопросы о том, чем ты занимаешься.