Лучи жизни - [42]

- Это ты напрасно! - обиженно возразил Джек. - Я дам тебе денег на первое время.

Он достал пачку билетов. Но Петер выхватил их и швырнул ему в лицо.

- На тебе, сверхчеловек! - яростно крикнул он и, не оглядываясь, выбежал из комнаты.

24. Собачонка на бульваре

Что такое liberte? Свобода... Когда можно делать все, что угодно? Когда имеешь миллион. Дает ли свобода каждому по миллиону? Нет. Что такое человек без миллиона? Человек без миллиона есть не тот, который делает все, что угодно, а тот, с которым делают все, что угодно.

Ф. Достоевский. "Зимние заметки о летних впечатлениях"

Петер плохо помнил, как он выскочил от Джека, куда пошел... Когда к нему вернулась способность соображать, он увидел, что без всякой цели бредет по чахлому бульвару на одной из городских окраин. Как он сюда попал? Было уже совсем темно, вероятно, далеко за полночь. Он присел на скамейку и сидел там, пока не продрог. Оставаться на бульваре было невозможно: Петера пугал не столько холод, сколько полицейский, который уже начинал к нему присматриваться. Ехать домой? Нельзя. У него больше нет дома...

Огненные круги фонарей расплывались в грязном тумане. Иззябшие деревья, как мокрые собаки, стряхивали с себя редкие капли. Сырость пронизывала Петера насквозь; казалось, она проникла до костей. Он почувствовал, что дрожит мелкой противной дрожью.

С трудом поднявшись со скамейки, он побрел искать гостиницу. Грязные переулки, ободранные дома, редкие прохожие - куда он забрался?

Наконец он нашел дешевые номера. Маленькая комнатка с отклеившимися обоями, с окном, выходящим в мрачный колодец двора... О, для него и это хорошо! Он и на это уже не имеет права!

Всю ночь Петер не спал. То неподвижно сидел, уставившись на цветочки полинялых обоев, то бегал взад и вперед по комнате. Все рухнуло... Жизнь вдруг опустела. Разве ради достижения цели он не отказался от всего - от счастья, от любви, от Эммы, от матери. Так почему же он ничего не получил взамен? Кто в этом виноват?

Под утро он пылал неистощимой злобой к Джеку. Вот кто виноват! Это он толкнул его на неверный путь, а потом ограбил в тяжелую минуту. Петеру казалось, что именно Джек посоветовал ему бросить Эмму и мать.

А теперь, когда он, Петер, должен погибнуть, Джек будет преуспевать. "У тебя нет таких способностей, как у меня". Джек сказал это тоном, в котором явно слышались насмешка и презренье. Так нет же, черт возьми, он заставит его вернуть деньги. Со злобной радостью Петер представлял себе, как Джек упадет перед ним на колени и будет молить о пощаде. "Сверхчеловек!"

Петер с трудом дождался рассвета и, расплатившись, выбежал из гостиницы. На последние деньги он купил маленький револьвер и патроны. Пока Петер ехал, он сто раз убил Джека и вполне насладился местью. Его воображение рисовало самые соблазнительные картины мести, и каждая из них кончалась тем, что он забирал у Джека деньги и безжалостно убивал его.

Но когда он, наконец, примчался к квартире Джека, на стук вышла незнакомая толстуха с двумя пузырями вместо щек и двумя пузырями вместо подбородка и шеи. Она сказала, что господин Пеккоуртер еще вчера вечером уехал неизвестно куда. "Не может быть!" - воскликнул ошеломленный Петер. Впрочем, он уже сообразил, что иначе и быть не могло. "Вы что же мне не верите? Я - хозяйка!" - обиженно сказала толстуха, надув свои пузыри, и ввела его в квартиру. Комнаты были совершенно пусты. Петеру показалось, что в глазах женщины промелькнула усмешка. С каким удовольствием он влепил бы в ее жирную физиономию заряд, предназначенный Джеку! Но, несмотря на душивший его гнев, Петер все-таки понял, что это было бы просто глупо.

Когда он вышел из квартиры Джека, ярость его вдруг погасла. Он почувствовал себя затравленным и жалким. Может быть, женщина и не смеялась над ним, но Джек наверняка смеется. Где он? Подпрыгивает сейчас на подушках автомобиля или вагона и посмеивается над Петером. И, конечно, он прав: да, Петер, ты показал себя дураком, куда тебе тягаться с Джеком!

Петер почувствовал, что ослабел. Он подумал, что сейчас упадет, и все эти машины, автобусы, троллейбусы - весь этот хищный город с ревом пронесется по нему, и во всем мире не найдется никого, кто пожалел бы его. Никто даже не заметит, что его раздавили.

Но его не раздавили. Он добрался до сквера и, ощущая мерзкую слабость в коленях, опустился на мокрую от тумана скамью. Сейчас он чувствовал себя несчастным даже не потому, что потерял все, что имел и хотел иметь, а потому, что до его горя никому не было никакого дела. Он совершенно один. Ни матери, ни Эммы - никого...

Маленькая лохматая собачонка, продрогшая, с поджатым хвостом, выскочила из-под скамьи и, готовая бежать, испуганно уставилась на него. "Чего боишься? - сказал он. - Я не сильней тебя". Но собачонка, испугавшись голоса, убежала.

Внезапно ему захотелось поднять голову и жалобно, безнадежно, по-собачьи заскулить...

25. Волны добираются до тихого острова

...После краха на Уолл-стрит в 1929 г... число самоубийств среди прежних богачей выросло с такой быстротой, что страховым обществам пришлось пересмотреть свои статистические расчеты.