Ложный рассвет - [28]

Я медленно ехал через лагерь. На опрокинутом тракторном колесе сидел рабочий; в центре шины росла сорная трава, вокруг валялись пустые банки из-под краски и пива. Между голых ног, покрытых шрамами и коркой грязи цвета коровьей мочи, работник держал бутылку вина в бумажном пакете.

Рядом стоял еще один тип с желтой собакой непонятной породы: квадратная, как у питбуля, голова, одного уха нет, на шее и груди – боевые шрамы, похожие на татуировку в виде колючей проволоки. У типа было лицо цвета потертого седла, невыразительное, пустое: впалые щеки, все в заскорузлой грязи, небритое. Штанины джинсов он заправил в мятые ковбойские сапоги, руки глубоко запустил в карманы, плечи ссутулил. Он провожал меня взглядом пустых и немигающих глаз, похожих на два шарика черного мрамора.

Чувство было, что едешь через деревню проклятых.

Глава 27

Зубочистка Дэвиса угодила мне в переносицу и, отскочив, прилипла к моим джинсам. Выехав на шоссе, я заглушил мотор и достал из бардачка один из дюжины пакетиков с застежкой. Осторожно, обернув пальцы платком, подобрал зубочистку за неизжеванный конец и опустил ее в пакетик.

Главные ворота «Сан-Стейт фармз» были открыты. Дальше я по знакам проехал к зданию администрации. Утрамбованная грунтовая дорога петляла между оросительных каналов, складов, мимо мастерской и грузовиков с ящиками томатов.

Внешне офис напоминал военный объект: одноэтажный, облепленный непримечательного вида пристройками ванильного цвета и бунгало. Крепость окружали рощи цитрусовых деревьев. Войдя, я застал у стойки женщину – та нагнулась подобрать с пола сумочку.

– Вы в рейс до Нового Орлеана отправляетесь? – спросила она.

– Нет, но это один из моих любимых городов. Рад, что сообщение снова наладилось.

Поправив очки, женщина окинула меня любопытным взглядом. Слегка за пятьдесят, волосы собраны в пучок на затылке. Толстовка и джинсы.

– Чем могу помочь? – спросила она, глянув на электронные часы у стойки.

– Мистер Бреннен на месте?

– Старший или младший?

– Младший.

– А вы?..

Сторожевой пес в ней готов был сорваться с цепи, и потому я быстро проговорил:

– Я по поводу кампании. Хочу найти…

– …того, кто занимается сбором средств?

– Вот-вот.

– Что-то вы припозднились, но время еще есть: барбекю раньше девяти не закончится.

– Я тоже так подумал. Так я не ошибся адресом?

Женщина улыбнулась. Собака в ней улеглась на брюхо.

– Нет, что вы. Все собрались на фамильном ранчо. Здесь недалеко.

– Эх, я не забил координаты в навигатор. Вот поэтому… – Глянув на табличку с именем, я продолжил: – И заблудился, Карла. Настоящий мужчина не стесняется спросить направление.

Карла выгнула подкрашенную бровь:

– Вы не одиноки: сюда уже человек пять звонили, все потерялись, словно овцы без пастуха. Вы, наверное, последний будете… мистер Хэйс, верно? Рада, что вы наконец-то добрались.

Она принялась выводить на бумаге схему проезда.

– Вот, взгляните: тут можно будет срезать.

Нужное место я бы нашел и без нарисованной от руки карты: достаточно было следовать за целым конвоем из «Мерседесов», «Эскалейдов» и «Ягуаров». Хорошо, что я догадался помыть джип. Пристроившись за черным «Линкольном», я подождал своей очереди у главных ворот. На въезде стоял охранник из частной фирмы: накрахмаленная белая рубашка, узкое прыщавое лицо, серьезное и неулыбчивое – он проверял имена приехавших по списку на планшетке.

– Хэйс, – представился я. Он хотел уже что-то спросить, но тут сзади подъехал белый лимузин, и парень сделал мне жест: проезжай.

Бизнес у Бренненов явно процветал: извилистая подъездная дорожка тянулась где-то с четверть мили, обрамленная свежеокрашенными заборами. Слева паслись племенные стада, а справа – лошади-чемпионы. Собственно, дом был из разряда тех, что печатают на обложках журналов или показывают на канале «Трэвел». Размерами, духом старого Юга и плантаторским стилем он как бы говорил за себя: «Вход только для избранных».

Гости оставляли машины на круглой подъездной площадке, откуда их отводила на парковку прислуга. Я вклинился между «Лексусом» и «Линкольном». Запахи угля, горящего орешника, бухарника, стейков и ребрышек мешались с запахами навоза и денег.

Стоило мне покинуть машину, как зазвонил сотовый: Лесли Мур.

– Шон, пропали кое-какие улики по вашему делу.

– Что значит – пропали?

– На месте только те улики, которые нашли эксперты. Пропало то, что предоставили позже вы и Джо Билли.

– Чего конкретно не хватает?

– Волос с полоски «скотча» мы уже отослали в лабораторию на анализ ДНК, зато нить и туфелька исчезли.

– Как исчезли?

– Мы упаковали их и заперли вместе с прочими уликами по делу, потом хотели отправить на анализ ДНК… В общем, их либо украли, либо переложили.

– Скорее, первое. Улики так просто не теряются.

– К несчастью, и такое происходит. Правда, со мной подобное случилось впервые.

– У кого есть доступ в хранилище?

– У судмедэксперта и ее помощников. Плюс у тех, кто занят в деле, это горстка людей.

– Митчелл Слейтер – из их числа?

– Да, но зачем ему красть улики? Это же бессмысленно.

– Вот уж не согласен.

– Объясните? – шепотом спросила Лесли.

– Слейтеру есть смысл красть улики – если он кого-то выгораживает.