Ложь «новых хронологий». Как воюют с христианством А. Т. Фоменко и его единомышленники - [7]
Николай Александрович же после таких критических выступлений заявлял, что историки и филологи ничего не могут ему возразить. Характерно, что точно так же поступают сейчас А. Т. Фоменко и его сторонники.
В выходивших позднее, уже при Советской власти, томах одной большой книги, названной Морозовым «Христос», уже и евангельские тексты представлялись как зашифрованные описания астрономических явлений. Все события, изложенные в Новом Завете, Николай Александрович истолковывал аллегорически. В качестве «истинного прототипа» Христа он называл святителя Василия Великого. (Причем имя Василий представлялось автором как искажение титула «великий царь». Этот «великий царь», с точки зрения Морозова, был прототипом основателей и других известных религий – Гаутамы Будды, Мухаммеда и др.)
И опять-таки, никакой серьезной аргументации для подобного отождествления не приводилось. Морозов поступал достаточно просто – он находил несколько весьма условных совпадений в датах и выдавал их за точные доказательства. Например, Морозов отмечал, что 1 января отмечается память святителя Василия Великого (это дата его смерти) и одновременно – 1 января – начало христианского года (на самом деле начало церковного года – 1 сентября). Следовательно, Василий Великий и Христос – одно лицо. Но ведь в реальности 1 января вспоминается не день смерти Иисуса, а Его Обрезание.
Следующий аргумент звучит настолько неправдоподобно, что приведу дословную цитату: «Иисусу перед распятием не было 50 лет, а по «Житиям святых» великий царь (то есть святитель Василий Великий – Г. Е.) умер 50 лет от роду 1 января 379 года в Кесарии, в которой и родился. Вы видите, что хронологически четьи-минейский святой великий царь почти совершенно налегает на евангельского «царя иудейского» (Морозов Н. А. Христос. М. – Л., 1927. Кн. 1. С. 125). Вряд ли кто-нибудь еще, кроме самого Морозова, увидел бы в приведенных датах «совершенное наложение» событий.
Откровенно видно, как автор пренебрегает самыми элементарными правилами научного исследования. И теперь перед нами встает один вопрос: почему? Почему автор постоянно выставляет себя на посмешище и не обращает внимание на критику специалистов?
Ответ может быть только один: мы столкнулись с проявлением не научных убеждений, а с проявлением веры, с проявлением убеждений почти религиозных. Как Морозов, так и его современные последователи иррационально уверовали в свою версию истории. А за ними последовали и многие их читатели, также воспринимающие эту теорию на веру.
Что же лежало в основе этой веры?
Морозов не был таким уж «твердокаменным атеистом», каким пытался себя показать. Он испытывал явный интерес к оккультным идеям. Христос, по его представлениям, – это маг и астролог, «великий посвященный». Само имя «Иисус Назорей» Николай Александрович расшифровывал как «магистр оккультных наук». Безотчетная тяга Морозова к оккультизму проявлялась даже в мелочах. Так, он планировал дать такой подзаголовок второму тому книги «Христос» – «Новая хронология классической и христианской древностей в связи с эволюцией оккультных наук и развитием техники».
Среди его друзей также были и оккультисты, и люди, мечтавшие о создании «новых религий». Морозов был хорошо знаком с поэтом и мистиком В. Я. Брюсовым, печатанию его книг способствовали Ф. Э. Дзержинский и А. В. Луначарский. Первый поддерживал секретные экспедиции оккультистов на север России, второй в начале XX века пытался создать «новую религию» для «нового общества». Другом Н. А. Морозова был основоположник космонавтики К. Э. Циолковский, последователь философа Н. Ф. Федорова и мистик, также переживавший настоящие видения. (Он описал их в книге «Воля Вселенной: неизвестные разумные силы».) Очень интересовался трудами Николая Александровича и явно одобрял его исследования В. Д. Бонч-Бруевич, долгое время изучавший и пропагандировавший идеи русских сектантов-хилиастов (в первую очередь хлыстов).
Следуя оккультному взгляду на реальность, Морозов в «Христе» наконец сумел «объяснить» – почему создатели священных писаний зашифровали в их текстах описания астрономических явлений. Согласно его теории, своему возникновению и развитию христианская цивилизация обязана обществу посвященных, хорошо знакомых с астрологией. Посвященные создали священные сочинения мировых религий, воспринимающиеся «профанами» как рассказ о реальных исторических событиях.
При общем взгляде Морозова на историю как на колоссальную фальсификацию священные тексты тогда представали ключом, который одни «посвященные» оставили другим «посвященным». Проинтерпретировав аллегорически и с астрономически-астрологической точки зрения библейские события, можно было понять, что вся мировая «хронология» не верна. – Так и поступил Морозов. Он решил, что Апокалипсис рассказывает об астрономических явлениях. Выяснилось, что в таком случае придется отменить всю мировую филологию. И Морозов ее отменил. А заодно и историю, источниковедение, археологию…
(Характерно, что и на Западе появляются труды, авторы которых сходным образом истолковывают религиозные тексты. Речь идет прежде всего о журналисте Г. Хэнкоке и его последователях, чьи книги переведены и на русский язык. Опираясь на теорию, предложенную историками науки Дж. ди Сантильяной и Г. фон Дехенд Г. Хэнкок интерпретировал мифологические сказания и религиозные сочинения как зашифрованные описания астрономических явлений, прежде всего связанных с прецессией равноденствий. Одновременно в его сочинениях заметен и сильный интерес к оккультным проблемам – исчезнувшим цивилизациям, обладавшим мистическими способностями, «влиянию» на землян инопланетных существ и т. д.)
В своей новой книге видный исследователь Античности Ангелос Ханиотис рассматривает эпоху эллинизма в неожиданном ракурсе. Он не ограничивает период эллинизма традиционными хронологическими рамками — от завоеваний Александра Македонского до падения царства Птолемеев (336–30 гг. до н. э.), но говорит о «долгом эллинизме», то есть предлагает читателям взглянуть, как греческий мир, в предыдущую эпоху раскинувшийся от Средиземноморья до Индии, существовал в рамках ранней Римской империи, вплоть до смерти императора Адриана (138 г.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.
В книге рассказывается об истории открытия и исследованиях одной из самых древних и загадочных культур доколумбовой Мезоамерики — ольмекской культуры. Дается характеристика наиболее крупных ольмекских центров (Сан-Лоренсо, Ла-Венты, Трес-Сапотес), рассматриваются проблемы интерпретации ольмекского искусства и религиозной системы. Автор — Табарев Андрей Владимирович — доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. Основная сфера интересов — культуры каменного века тихоокеанского бассейна и доколумбовой Америки;.
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.
Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.