Ловушка любви - [16]

– Устали? Хотите немного размять ноги?

– Нет, со мной все в порядке. Спасибо. Только немного хочется пить. Это от жары, – извиняющимся тоном проговорила она.

– Почему же вы не сказали раньше? – Нэт остановил машину на обочине дороги, повернулся и достал с заднего сиденья баллон с водой и кружку. Он налил ей полную кружку. – Глупо терпеть, когда вам хочется пить, и к тому же когда от жажды есть «лекарство».

Легкая улыбка смягчила упрек.

– Но я ведь не знала, что «лекарство» было под рукой, – резонно заметила Джонти.

На лице Нэта Макморрана появилась открытая улыбка. Разговор явно забавлял его. И в уголках рта, и у глаз у него сразу же появились эти милые морщинки, делавшие его таким привлекательным.

– Потрясающе слышать такое от помми, – по-доброму проворчал он. – В этой стране такое «лекарство» всегда должно быть под рукой. Только ненормальный может отправиться в поездку на любое расстояние, не взяв с собой хотя бы немного воды. Это первый закон выживания в саванне, мисс Эшберн. – Он бросил взгляд на ее непокрытую голову с каштановыми волосами. – Это и еще шляпа. Их надо всегда иметь при себе, запомните хорошенько. Иногда это вопрос жизни или... – И он выразительно прищелкнул пальцами, изображая фатальный конец. – Ну как, утолили жажду?

– Спасибо. Это все из-за пыли, – торопливо объяснила Джонти. – Пыль попадает в горло и першит.

– Боюсь, будет еще хуже! – Он положил баллон на заднее сиденье и завел мотор. – Вскоре мы будем проезжать через ворота, их четыре. Тогда вся пыль из-под задних колес полетит на нас.

– Ворота? Вы имеете в виду забор?

– Да, конечно. Здесь земли лучшие. С этой стороны гор выпадают дожди, водосборы здесь хорошие. У нас тут в среднем выпадает больше дождей, чем в Морилле и Садденли-Плейнс. Я даже могу похвастаться тем, что у меня в Даллуре есть орошаемые участки земли. Правда, снабжаются они водой из маленькой речушки, поэтому иногда случаются неурожаи, но тем не менее я кое-что выращиваю.

В какой-то момент ее огромные серьезные глаза фиалкового цвета встретились с его серыми глазами, когда он переводил взгляд с расстилавшейся перед ним дороги на изящную прямую фигуру пассажирки, которая так умно поддакивала ему. В серых глазах заплясали маленькие чертики, будто он прочитал ее мысли и его забавляло умное кивание этой маленькой, по-королевски гордо сидящей головки.

Местность за окном резко изменилась.

Хотя небо было по-прежнему голубым и безоблачным и солнце палило так же нещадно, растительность вокруг уже не была такой скудной и не росла отдельными группками. Однообразные, тускло-серые равнины сменились холмами, на которых кое-где росли деревья – разновидности эвкалипта, самшита и сосны. Низины между холмами уже не походили на кривые каменистые «шрамы» хребта Морилл. Скорее, это были неглубокие овраги, поросшие более высокой и зеленой травой, чем на крутых склонах Мориллы. Эвкалипты Бриджеса с искривленными стволами, росшие у дороги, топорщили во все стороны темно-зеленые ветви и приятно пахли смолой.

Один или два раза Джонти даже показалось, что она заметила маленьких серых зверьков, скакавших среди деревьев. От волнения, смешанного с удивлением, Джонти выпрямилась и затаила дыхание.

– Кенгуру? Это были кенгуру?

– Боюсь, это валлаби, их более мелкая разновидность. Но вы близки к истине, – ответил Нэт.

– Почему вы сказали «боюсь»? – спросила она с легким негодованием. – Мне они показались прелестными маленькими животными!

Его губы слегка скривились.

– Может, они и прелестные, мисс Эшберн, но они доставляют нам массу неприятностей. Голод гонит их с низин. Ночью они ломают ограждения и уничтожают большую часть урожая, который мы выращиваем с таким трудом.

– Но их вряд ли можно винить за это, – резко возразила Джонти. – Ведь бедняжкам надо же чем-то питаться?

– Может, и так; но ведь Австралия – огромный материк, и, мне кажется, здесь можно было бы жить, не нанося ущерба моим посевам, – сухо заметил он. – А теперь я попросил бы вас оставить в покое этих зверюшек и их права: боюсь, вы просто не знаете, о чем говорите, хоть вы и помми!

Щеки Джонти пылали от негодования.

– Мне кажется, это... вы несправедливы ко мне, мистер Макморран, – возразила она с горячностью, которая, казалось, произвела обратный эффект: его плотно сжатые губы смягчила усмешка, а брови приподнялись – его явно забавляла ее горячность.

– Послушайте, мисс Эшберн, – проговорил он подчеркнуто терпеливо, – хотите вы этого или нет, но здесь правит закон – выживает сильнейший. Это суровая страна, и ее жителям тоже приходится быть жесткими. Если мы все расслабимся и будем восторгаться с мечтательным взором... да-да, как вы! – при виде прелестных маленьких джойз, которые каждый вечер приходят и губят наши посевы, а также умных, неслышно крадущихся, грациозных динго, которые пытаются перехитрить нас, совершая набеги на стада овец, и еще белоснежных попугаев корелла, которые клюют зерно прямо у нас под носом... добавьте сюда одну-две засухи, пожар в кустарниках, да еще паводок... Скорее всего, мы бы не выжили здесь, если бы не вели себя достаточно жестко, вы согласны? Чувства приходится прятать подальше, понимаете, и на первый план выходит здравый смысл.