Ловушка для ворона - [7]

Квадрат в низине было легко нанести на план. Одной из границ стал Скёрл. Двумя другими были ограды от овец, пересекавшиеся под прямым углом. Четвёртой были остатки дороги, которая проходила мимо Бейкиз, пересекала ручей по простому мосту и дальше вела к шахте. Она нарисовала на карте линии, параллельные ручью, которые пересекали исследуемый квадрат. На местности эти трансекты будут на расстоянии двухсот метров. Она пойдёт по ним, подсчитывая всех птиц, которых увидит или услышит. Это была система, известная как методология Кемпа.

Участок на пустоши разметить было сложнее. На карте были дренажные канавы, уложенная без раствора каменная стена, но она знала, что даже в условиях хорошей видимости будет сложно придерживаться трансект в такой безликой местности. Некоторые исследователи были небрежны. Они, кажется, полагали, что лёгкое отклонение от карты несущественно. Рэйчел была одержима точностью. Она презирала приблизительные и торопливые подсчёты. Отказывалась работать, если погодные условия могли повлиять на результат расчёта. Могла смириться с моросью, но никогда – с ветром. Ветер заглушал птиц, и в нём тонули крики обитателей болот.

Утром, когда она вернулась от Эдди, было уже слишком поздно для подсчётов, которые следовало начинать на рассвете и завершать за три часа. День был такой тихий, ясный, скорее июньский, чем апрельский, что ненадолго она пожалела, что уезжала. Она думала, что Энн и Грэйс уже вышли, решив воспользоваться погодой, чтобы начать свою работу, но они всё ещё были в Бейкиз. Пахло беконом и кофе. Грэйс была в гостиной, работала над картой, расстеленной на полу, но Энн сидела на белой скамье кованого железа перед дверью кухни, подставив лицо солнцу. Она отсалютовала Рэйчел кружкой.

– Налей себе кофе. В кофейнике ещё остался, должен быть тёплый. Я привезла свой. Терпеть не могу растворимый. – Она швырнула кусочек шкурки от бекона с тарелки на траву.

– Лучше тебе не кормить птиц в это время года, – сказала Рэйчел. – Нехорошо для молодняка.

– Извините, мисс. – Она ухмыльнулась. Рэйчел почувствовала, что краснеет, и отправилась на кухню. Там царил беспорядок. Никто не помыл тарелки, оставшиеся с прошлого вечера. Она постаралась не замечать этого.

– Я собираюсь проверить свой участок на пустоши, – крикнула она Энн. – Не уверена, что все эти признаки границ видны. Ты планируешь выходить?

– Я работаю над этим.

– Сперва ты убери всё это. – Она пожалела о своих словах, как только их произнесла. Она говорила, как вожатая девочек-скаутов. Энн, должно быть, всё слышала, но ничего не ответила. Когда Рэйчел прошла мимо неё по пути на холм, та всё ещё сидела на солнце с закрытыми глазами, но не попрощалась.

На стене со стороны дороги сидели три каменки и трясли хвостами, показывая белые гузки. Белла каждый год обращала внимание на первых каменок. «Чёрный и белый, – сказала она однажды Рэйчел. – Зимние цвета. Кажется чем-то неправильным, что они прилетают весной. То же и с белозобыми дроздами. Хотя здесь, по-моему, до зимы никогда не бывает далеко».

Рэйчел однажды предложила Белле съездить отдохнуть. Куда-то, где есть яркие цвета. Социальная служба организовала бы временный уход за Даги. Но Белла пришла в ужас. «Я не могу оставить его, – сказала она. – Слишком сильно буду скучать. Как я смогу наслаждаться жизнью, не зная, что они с ним делают?»

– А Невилл не мог бы приехать ненадолго?

– Мог бы. Но он не привык к Даги. Так не пойдёт.

Дорога пересекала ручей и вела к старому свинцовому руднику. Собственники земли когда-то обсуждали перспективу ремонта, план по превращению в живой музей, но ничего из этого не вышло. Скоро почти нечего будет сохранять. Труба здесь до сих пор была, но уже попорченная погодой, осыпающаяся сверху, так что казалось, будто кладка расползается, как вязание. Раньше здесь был ряд коттеджей, в которых жили рабочие, но лишь у одного из них сохранилась крыша. Пахло затхлой водой и разложением. У дверей старого здания машинного отделения она заметила букетик цветов – ландыши и нарциссы. Она решила, что ребёнка вытащили на прогулку и он забежал в сад Бейкиз, но потом вспомнила, что уже видела цветы здесь пару раз.

Если Годфри Во человек умелый, то это место станет руководящим центром для разработки нового карьера. Доказано, говорил он, что у этих холмов всегда было промышленное применение. Они были не просто местом для зевак-туристов. Дома будут разрушены и заменены постройкой, более пригодной для планирующихся операций, зданием с чистыми линиями из стекла и местного камня. Рэйчел видела рисунок, выполненный художником. Здание казалось невысоким и неприметным, встроенным в холм. Через большие окна можно было увидеть схематично нарисованных женщин, сидящих за компьютерными терминалами. На плане был пейзаж, цепь только что посаженных деревьев. Не было только изображения самого карьера, взрывных работ грузовиков и машин с клешнями и лопатами. Были, впрочем, детали плана по реконструкции трубы рудника. По мнению пиарщиков, она должна была стать символом преемственности и уже появилась на логотипе компании.